Имперец. Том 1 и Том 2 (СИ)

Дмитрий Алексеевич позаботится об этом лично.

Императорский Московский Университет, Александр Мирный

Лобачевский взял паузу для подготовки встречи, Афина взяла паузу для подсчета бабок, Василиса взяла паузу для оформления проекта — в общем, все кругом были очень заняты, один я балдел от временного безделья.

Целый день посвятил тому, что был просто обычным студентом: слушал лекции, вяло реагировал на семинарах, обедал в приятной компании и предавался спокойному течению будней.

К вечеру так наотдыхался, что аж устал. И выбирая между почитать книжку по теме курса и сходить к Разумовскому, выбрал последнее.

Я не был уверен, что могу застать тренера в кабинете, и, собственно, в кабинете его и не застал. Разумовский беседовал с каким-то невысоким пожилым мужчиной с почтенной сединой и пузом, которое быстро нарастает у спортсменов, бросивших тренировки.

Разумовский заметил меня первым.

— Иван Павлович, а вот и самый перспективный студент первого курса. Познакомьтесь — Александр Мирный, — представил меня тренер. — Александр — это наш новый ректор, Иван Павлович Третьяков. Мы все очень надеемся, что с вступлением Ивана Павловича в должность в нашей академии, наконец, наведется порядок.

Новый ректор от старого отличался разительно. И дело было не в отсутствии родового перстня, и не в предпенсионном возрасте мужчины. Этот ректор казался более собранным, более серьезным и более ответственным. Он не смотрел сквозь студентов и поверх преподавателей, он смотрел на них и общался с ними, действительно интересуясь собеседником. Для университета это был добрый знак.

— Здравствуйте, Александр, — вежливо кивнул мне ректор. — Наслышан о вас.

— Уверен, слухи приукрашены, — ответил я, выдержав внимательный взгляд Третьякова.

— Время покажет, — усмехнулся ректор, кивнул на прощание Разумовскому и пошел дальше изучать новые владения.

— Ты что-то хотел, Мирный? Или просто пришел покрасоваться перед новым начальством? — спросил тренер.

— Хотел, — кивнул я. — Хочу. Можем побеседовать с глазу на глаз?

Разумовский окинул меня заинтересованным взглядом и толкнул дверь в свой кабинет:

— Ну заходи.

Кабинет был все тот же: обшарпанный, прокуренный, заброшенно-нежилой.

Мужчина плюхнулся в кресло, противно заскрипевшее под его весом, и выжидающе посмотрел на меня.

— Дмитрий Евгеньевич, мне очень нужно ускорить развитие магического дара, — произнес я.

Мужчина не заржал, не выгнал меня взашей, не стал язвить на тему охреневших студентов, считающих себя лучше других. Он продолжал смотреть на меня с молчаливым любопытством.

— Зачем? — наконец произнес Разумовский.

— Вы сказали, что магический резерв теряет эластичность через непродолжительное время, — ответил я. — Я бы хотел выжать из него все возможное.

— Это я понимаю, — кивнул тренер. — Но зачем? Ради какой цели?

Я помолчал, выбирая между вариантами «Надо!» и «Надо до зарезу!», а Разумовский продолжил:

— Программу для вас придумали не от балды, — заговорил он. — Она сохраняет некоторый баланс между осваиваемыми стихиями и вашим здоровьем. Ускоряя открытие стихий и управление ими, ты будешь повышать риски летального исхода на каждой новой ступеньке этой длинной лестницы. Ты можешь тупо умереть, если будешь торопиться. Поэтому я и спрашиваю — зачем тебе это? Мне-то без разницы, как ты будешь обучаться. Вас всего трое, тут почти что индивидуальные занятия получаются.

— Я понимаю суть вопроса, — медленно произнес я в ответ. — И, думаю, вы на самом деле понимаете причины моего обращения. В бою с Долгоруковым все решил случай. Пацан был в эмоциональном неадеквате, и только это помогло мне отбиться. Но в следующий раз может так не повезти.

— Думаешь, будет следующий раз? — склонил голову набок тренер.

С учетом того, что я живу под одной крышей с Иваном Романовым? Да что вы, как можно об этом подумать!

— Уверен, будут, — подтвердил я.

Разумовский вздохнул и отвернулся к окну.

— Я возьмусь за это, но ты пообещаешь мне кое-что, — приняв решение, объявил он. — Ты не дворянин, и просто слово дворянина с тебя взять нельзя. Но и я не аристократ, мне их слова побоку. Но ты дашь слово, как равный равному. Пообещай мне, что если и когда ты почувствуешь, что дальше не сможешь контролировать свой дар — ты остановишься. Дай слово, Мирный, что мне не придется собирать твои кровавые ошметки со всего полигона.

— Даю слово.

У меня есть кое-что получше слова дворянина и слова равного.

Слово офицера.

Том 2 Глава 18

Разумовский не стал составлять мне отдельное расписание, а просто поставил на индивидуальную программу в рамках стандартных тренировок.

Корсакова уже довольно сносно оперировала водяными шариками, Иван пытался испарить лед, а мне сегодня предстояло взять новую стихию — Воздух.