Императрица Орхидея

— Ну, все не совсем так, моя госпожа. Вашу перспективу следует немного позолотить.

— О какой перспективе ты здесь толкуешь? На мою жизнь обрушился смерч и выдернул ее с корнями! Я сперва поднялась в воздух, а потом разбилась о землю! Мне остается только признать свое поражение.

Ань Дэхай внимательно смотрел на меня в зеркале.

— Ничего нет более ужасного, моя госпожа, чем признать свое поражение.

— Но как же я могу подняться?

— Вы должны изучить, как движутся смерчи. — Говоря это, он, не переставая, расчесывал мои волосы.

— И как же?

— Известно, что главная сила смерча — по краям. — Одной рукой он поднял мои волосы наверх, и другой энергично их расчесывал. — Ветер обладает такой силой, что может поднимать в воздух коров и экипажи, а потом сбрасывать их на землю. Но в самом центре смерча царит, спокойствие... — Он остановился, как будто внимательно разглядывая мои волосы. — Прекрасные волосы, моя госпожа. Просто чернильно-черные и блестящие, что говорит о хорошем здоровье. В этом и заключается главная, самая основная наша надежда

— А как же смерч?

— Да-да смерч. Но в его центре, как я уже говорил, относительно спокойно. Именно там вам и надлежит находиться, моя госпожа. Вам следует избегать привычных, всеми исхоженных дорог, возможности которых всем хорошо известны и ограниченны. Вам следует сконцентрировать усилия на создании новых дорог! По ним еще никто не ходил, и поэтому на них пока еще относительно мало колючек.

— Хорошо излагаешь, Ань Дэхай! — сказала я.

— Спасибо, моя госпожа. Я тут размышлял о том, как бы написать либретто реальной, жизненной оперы, в которой вы будете исполнять главную партию.

— Что ж, давай, послушаем, Ань Дэхай.

Как военный советник, предлагающий генералу свою стратегию предстоящего сражения, Ань Дэхай поведал мне свой план. Он был прост, но показался мне почему-то многообещающим Я должна была принять участие в церемонии жертвоприношения — такая обязанность лежала на императоре Сянь Фэне.

— Вы должны пойти и устроить это от имени Его Величества, моя госпожа, — сказал евнух, убирая в шкатулки мои драгоценности. Потом он сел и снова внимательно посмотрел мне в лицо. — Эта церемония лишний раз продемонстрирует благочестие Его Величества и сослужит ему хорошую службу на Небесах.

— Ты уверен, что Его Величество желает именно этого?

— Разумеется, — ответил евнух. — Причем, не только Его Величество, но и великая императрица.

Ань Дэхай объяснил мне, что даты, когда императорские предки ждут церемониального поклонения, весьма многочисленны, но королевская семья уже давно выбилась из графика.

— Его Величество редко находит в себе силы, чтобы посещать церемонии.

— А раньше случалось, чтобы их устраивала великая императрица или одна из наложниц?

— Случалось, но никакого интереса к регулярным церемониям наложницы не проявляют. Император Сянь Фэн боится опечалить своих предков и поэтому уже обратился к главному евнуху Сыму, чтобы тот попросил совершить церемонию Нюгуру или леди Юн. Но они отвергли его просьбу под предлогом слабого здоровья.

— Но почему же в таком случае главный евнух Сым не обратился ко мне?

— Потому что он не хочет давать вам шанс ублажить Его Величество.

— Я сделаю все, что в моих силах, для ублажения Его Величества! — воскликнула я.

— Тем более, что это ваше право — устроить церемонию для своего мужа.

— Завтра с утра приготовь мой паланкин, Ань Дэхай!

— Да, моя госпожа.

— Подожди. А каким образом император узнает о моем поступке?

— В храме есть дежурный евнух, который запишет ваше имя. В его обязанности входит докладывать Его Величеству всякий раз, когда кто-нибудь платит дань уважения его предкам, тем более от его имени.

Я понятия не имела о том, что нужно делать, чтобы ублажить императорских предков. Если верить Ань Дэхаю, то ничего особенного и не требовалось, разве что падать на колени перед многочисленными портретами и каменными статуями. На первый взгляд, это казалось не очень обременительным.

На рассвете следующего дня я села в паланкин и в сопровождении Ань Дэхая отправилась в путь. Мы прошли через Сторожку свежего аромата, потом через Ворота духовной доблести. Примерно через час мы прибыли в Храм вечного мира. Это было очень грациозное здание, под карнизами которого гнездилось множество птиц.

Мне навстречу вышел молодой монах, который тоже был евнухом У него были румяные щечки, а между бровей родинка. Ань Дэхай назвал ему мое имя и титул. В ответ монах принес огромную регистрационную книгу и письменные принадлежности, обмакнул кисточку в чернила и записал мои данные в соответствующую графу красивым почерком.

После этого меня провели в храм. Мы миновали несколько арочных проемов, и тут монах объявил, что у него есть дела, и исчез среди колонн. Ань Дэхай исчез вместе с ним.

Я оглянулась кругом. Огромный зал, высотой в несколько этажей, был полон позолоченных статуй. Все вокруг было раскрашено в разные оттенки золота. Пространство как бы делилось на мелкие храмы внутри одного большого, причем мелкие храмы повторяли убранство большого.