Император Владимир

Узнав об этом, Медников хотел было застрелиться, но получил приказ явиться в Кремль для разговора с государем. Царь запретил Евстратию даже думать о самоубийстве – ошибки и промахи нужно исправлять, а делать это с того света крайне проблематично.

Кроме упомянутых выше личностей в тюрьме неожиданно очутились и прочие деятели, причастные к тайным операциям охранки, например, небезызвестные Пётр Рачковский и Иван Манасевич-Мануйлов. Этим любителям провокаций и авантюр вменялись обвинения в непрофессионализме и тайном сговоре с экстремистами и террористами всех мастей – эсерами, националистами и тому подобными радикалами.

Получив высочайшее благословление, Любовь Константиниди с нуля создала небольшую группу, всего в полудюжину бойцов, которую в целях конспирации окрестила «чёрным эскадроном». Это неофициальное название приклеилось к подразделению, с течением времени разросшемуся до пяти с половиной десятков человек – специалистов по добыче информации совершенно незаконными методами и радикальному решению проблем.

Старший лейтенант из будущего, в свою очередь, повторно столкнулся с неразрешимой загадкой несовместимости имён. Дни рождения женщин совпадали, из чего Муромцев сделал вывод о верности выдвинутой им теории о градусах зодиака. Таким образом, Владимир раскрыл секрет совместимости информационных матриц хозяев тел и их вселенцев.

В начале лета отошёл в иной мир Иван Николаевич Дурново, вынудив Владимира Александровича раньше времени начать перестройку вертикали власти. Пользуясь своими неограниченными (прописанными, между прочим, в конституции) властными полномочиями, император с лёгкостью переформатировал Кабинет министров в Совет министров, он же Совмин. С этого момента большинство министров напрямую подчинялись премьер-министру, который, в свою очередь, отчитывался перед царём либо его родным братом-канцлером.

За рамками Совмина, под личным патронажем Владимира Александровича остались три важнейших министерства: финансов, военное, и министерство тяжёлой (читай военной) промышленности. Плюс Центробанк, где в кресле управляющего восседал Сергей Фёдорович Шарапов.

Морское министерство, которое, по идее, следовало бы слить воедино с Военным, образовав Минобороны, по-прежнему оставалось личной вотчиной генерал-адмирала. Алексей Александрович, войдя во вкус, попросил брата отдать ему заодно и торговый флот, мотивировав свою просьбу тем, что гражданские моряки и корабли должны быть резервом военного флота. Царь обещал подумать.

В кресло премьер-министра прочили множество известных личностей, однако монарх удивил и здесь, назначив на этот пост Ивана Ивановича Янжула. Если быть совсем точным, с трудом уговорил уважаемого академика, руками и ногами отпихивавшегося от столь высокой должности. Иван Иванович согласился взвалить на свои плечи тяжеленную ношу премьерства лишь при условии, что император будет назначать министров в соответствии с уровнем их образования и профессиональными качествами.

Таким образом, к середине 1903 года Владимир Александрович расставил на ключевых постах людей, готовых взяться за проведение кардинальных экономических реформ.

Нельзя сказать, чтобы господа Озеров, Шарапов и Янжул являлись единомышленниками и соглашались друг с другом во всём подряд, но план индустриализации страны они разработали. Данный план, по мнению вышеупомянутых господ, следовало запустить в действие до поэтапной земельной реформы, над которой трудился сам царь. Иначе крестьян, обрадованных перспективой получить земельный надел, ничем не заманишь в наёмные работники, и растущая промышленность задохнётся от нехватки рабочих рук.

Император, в принципе, был готов дать отмашку реформаторам хоть завтра, если бы не одно «но». Этим «но» была полная неопределённость военно-политического характера: никто не мог сказать, нападёт ли Япония на Россию или нет? А если нападёт, то когда? В указанные вселенцем даты? Почему именно в эти даты, а не в какие-то другие? С какого перепугу военные планы самураев обязательно должны быть подстроены под 27 января (9 февраля) следующего, 1904 года?

«Тёзка, хорош предаваться воспоминаниям, там тебя человек дожидается, – мысленно напомнил Муромцев. – Сегодня у нас что, рыбный день? Значит, чёрную икорку ложками лопает, балыками и осетринкой закусывает. В общем, подъедает наши с тобой запасы…»

«Не жадничай, никто тебя не объест, – отозвался хозяин тела, бросая взгляд на циферблат карманных часов. – Пойдём, посмотрим, что понапридумывали мой сводный братец на пару с твоим дружком…»

Как уже говорилось выше, летом 1899 года вице-адмирал Алексеев убыл на Дальний Восток творить историю, в которой не будет ни Цусимы, ни Мукдена, ни Порт-Артура.