Император Владимир

Где-то до 9:00 утра всё развивалось по сценарию вчерашнего дня: противник особо не лез на рожон, неторопливо перестреливался с береговыми батареями. Кузьмич и Фелькерзам вывели «гарибальдийцев» и броненосцы в Амурский и Уссурийский заливы… Затем что-то произошло, и, задробив стрельбу по береговым батареям, соединение союзников спешно легло на курс отхода на юг.

Русские адмиралы тотчас вывели в море все наличные силы 1-й эскадры и, как и несколько дней назад, потерпели обидное фиаско в гонке на полных ходах. Друри и Камимура исчезли за горизонтом, уйдя в Гензан.

Отпустив Рейценштейна к Сахалину, раздосадованые неудачами на фоне успеха Чухнина, Константин Павлович и Дмитрий Густавович на следующий же день организовали рейд лёгких сил к Гензану.

Задействованные в этой операции «Жемчуг», «Изумруд» и восемь эсминцев отечественной постройки благополучно достигли цели назначения, потопили пару небольших каботажных пароходиков, вступили в перестрелку с береговыми батареями, выставили две минные банки и без проблем возвратились обратно во Владивосток. За исключением нескольких миноносок, в Гензане не обнаружилось ни английских, ни японских боевых кораблей. Русские адмиралы не знали, что Камимура ушёл в Мозампо, а Друри – в Гонконг.

Поход Рейценштейна к берегам Сахалина также не принёс 1-й эскадре особых побед. «Россия» и «Громобой» прошлись вдоль южных берегов острова, завернули в Охотское море, встретили и потопили полдюжины браконьерских шхун, возвращавшихся на Хоккайдо с уловом.

Контр-адмирал быстро сделал вывод, что операция японского флота против пограничной базы в бухте Маука и уничтожение русских пограничных судов в море совершались с одной-единственной целью – убрать препятствие на пути браконьерских флотилий. Выполнив поставленную задачу, 5-й боевой отряд контр-адмирала Уриу не мешкая ушёл в Хакодате, откуда, после получения известий о разгроме у Квельпарта, совершил переход в Сасебо.

За победой у Квельпарта и последующей минной блокадой Вейхайвея последовала высадка русских войск в Чифу Задействованные в этой операции силы – 3-я дивизия морской пехоты и инженерные части – подошли к британской военно-морской базе одновременно с немцами: после обмена резкими заявлениями министров иностранных дел обозлённый досадными поражениями «морской лев» объявил-таки войну Германии.

Войну которую в силу географического положения сторон, можно было вести в колониях и на просторах морей и океанов. Войну, в которой оказавшиеся на одной стороне царь и кайзер вынужденно крепили военно-экономическое и культурное сотрудничество между двумя странами.

* * *

После начала войны с Британской империей Владимир Александрович объявил народу манифест о введении в России чрезвычайного положения. Основная суть данного документа заключалась в следующем: в военное время за исполнением указов царя будут следить военные власти и спецслужбы. Они же будут карать саботажников и вредителей по законам военного времени, без излишних бюрократических проволочек.

Манифест о введении в стране чрезвычайного положения наконец-то развязал руки подчинённым генерал-лейтенантов Александра Дмитриевича Нечволодова и барона Александра Николаевича Меллер-Закомельского – был дан старт тайно и тщательно разработанной операции «Рузвельт».

При содействии Тайного департамента при министерстве финансов силы спецопераций Следственного комитета провели десятки задержаний и обысков в финансовых учреждениях, подозреваемых в сотрудничестве с банкирским кланом Кунов-Лебов-Шиффов-Варбургов. Были изъяты обличающие документы, многие миллионы рублей золотом и ассигнациями, получены доказательства коррупции и казнокрадства со стороны сотен чиновников высокого ранга. Последних задерживали, невзирая на имена, титулы и личные связи.

Администрацию Его Императорского Величества вскоре завалили груды писем с жалобами и просьбами о помиловании. По мере ознакомления с некоторыми из писем император пришёл к выводу о необходимости упразднения принципа сословного деления российского общества. Как говорится, прямо здесь и сейчас, благо идёт война, способствующая переломным преобразованиям.

Спустя несколько дней после начала операции «Рузвельт» государь провёл встречи с давними компаньонами – Лазарем Соломоновичем Поляковым и Горацио Осиповичем Гинцбургом. Тема бесед осталась за закрытыми дверями рабочего кабинета монарха, а по результатам встречи Гинцбург и Поляков добровольно передали все свои доли в совместных с монархом предприятиях под управление банка «Урсус». Оба банкира сохранили себе жизни, но до конца своих дней жили в Кремле под домашним арестом. Для прочих же ушлых дельцов, особенно представителей «богоизбранного народа», наступили нелёгкие времена.