Император поневоле

Попрощавшись с портным, Бобер вышел в коридор, где нос к носу столкнулся с миловидной горничной, сопровождающей задумчивого капитана, нещадно гонявшего его на боевых симуляторах.

– Упс-с-с… Глазам своим не верю! Неужели это ты, Бобер?!

– Здравия желаю, господин капитан! Это я собственной персоной.

– А ты изменился, пацан. Из заморыша, каким был прежде, стал походить на волчонка, – оценивающе рассматривая своего подопечного, высказал свое мнение офицер и многозначительно добавил: – До настоящего волчары тебе еще расти и расти, но это всего лишь дело времени. – Еще раз оглядев парня, капитан с ноткой зависти в голосе поинтересовался: – Насколько, я понимаю, парадную форму тебе шил сам Абрам Соломонович?

– Действительно, портным был мастер Абрам, но я его отчества не знаю, так как он его не говорил.

От неожиданности у капитана чуть отвисла челюсть и слегка округлились глаза, но, быстро взяв себя в руки, офицер изменившимся голосом заговорил:

– Тебе фантастически повезло, боец. Абрам Соломонович один из лучших в своем деле, и к нему очередь стоит на несколько месяцев вперед, причем в ней стоят только офицеры высшего командного звена!

– Ну, не знаю, скорей всего, это не он, так как он мне свою визитку вручил.

– Покажи! – распорядился капитан, крайне недоверчиво рассматривая Петра.

Расстегнув верхнюю пуговицу кителя, Бобер, вынул позолоченную визитку и показал ее офицеру.

– Да, это он… – протянул капитан и, слегка изменившись в лице, попросил: – Бобер, я тебя очень прошу, замолви обо мне словечко. Я десять лет мечтал парадный мундир от Абрама Соломоновича иметь, пусть мне для этого целый год ждать придется.

– Хорошо, господин капитан, попробую, но ничего не обещаю.

– Спасибо и на этом, – с облегчением поблагодарил капитан и, чуть помолчав, дал комментарий своему поведению: – Знаешь, Бобер, Абрам – виртуоз своего дела, и он обшивает далеко не каждого адмирала. Выбор клиента – исключительно его прерогатива, так как он настоящий художник. – Умолкнув, офицер с некой затаенной грустью вздохнул и, хлопнув парня по плечу, распорядился: – Пошли к тебе в номер, у нас будет серьезный разговор.

Пожав плечами, молодой человек легонько отстранил в сторону горничную и повел своего гостя в свои апартаменты. Оказавшись внутри, капитан с некой ностальгией во взгляде оглядел окружающую обстановку, но, быстро взяв себя в руки, прошелся до кожаного кресла и, разместившись в нем, обратился к Бобру:

– Парень, я не хотел этого при посторонних говорить, но запомни, я твой должник до конца жизни.

– С какой радости? – недоуменно поинтересовался молодой человек, не понимая причин такого заявления.

– Видишь ли, за выявление такого таланта, как ты, мне позволили доучиться в академии, но ты смотри – не возгордись. Немало больших талантов кануло в небытие истории из-за своей лени и пороков.

– К чему этот разговор? – с насторожённостью в голосе поинтересовался Бобёр.

– Видишь ли, меня назначили твоим куратором на время обучения в академии, поэтому надеюсь на наше взаимовыгодное сотрудничество.

– Я в академию не напрашивался, – нехотя напомнил Бобер и присел рядом с капитаном в соседнее кресло у журнального столика.

– В том-то и дело. Если у нас сложатся нормальные деловые отношения, я останусь преподавателем, если нет, буду вынужден уйти в отставку.

– Хорошо, давайте попытаемся, как говорится, попытка не пытка.

– Вот и ладушки, – улыбнувшись одними губами, ответил офицер и, поднявшись, пожал руку слегка удивленному парню. – Договорились, можешь смело рассчитывать на мою всемерную поддержку.

– Господин капитан, а где и когда нас будут награждать?

– Тьфу блин, совсем забыл! Давай собирайся, через полчаса мы все отправляемся в Зимний дворец на официальную церемонию награждения отличившихся защитников Термы.

– Что, прямо в Зимний?! – поинтересовался молодой боец, с некоторым сомнением глядя на своего куратора.

– Конечно, в Зимний, причем церемонию награждения совместно будут проводить президент России Вяземский и глава Сената Фармер-старший.

– Просто не верится!

– Это еще не все, церемонию награждения будут транслировать все центральные телеканалы республики, а ведущие журналисты страны будут брать интервью, но только у гражданских лиц.

– Почему только у них?

– Что, жажда славы обуяла? – ответил капитан вопросом на вопрос, с иронией поглядывая на Бобра.

– Нет, просто мне интересно стало, почему нельзя?

– Лица действующих военнослужащих без особого на то дозволения запрещено показывать в открытом эфире. Тем более ты поступаешь на разведывательно-диверсионный факультет, а это накладывает на тебя особый гриф секретности.

Глава 11

– Дамы и господа, соберитесь, мы въезжаем на территорию правительственного острова, – послышался чуть приглушенный голос представителя администрации президента, сопровождающего разношерстную компанию отличившихся в бою.

Продолжая смотреть в окно, Бобер пропустил мимо ушей предупреждение, пока не почувствовал, как кто-то его неслабо толкнул в бок. Оглянувшись, он натолкнулся на ухмыляющуюся физиономию сержанта, подмигивающего ему одним глазом.