Император полночного берега

– Вот что я скажу вам, братья, – начал великан. – Для всех арамеев настали нелегкие времена. Сейчас может выжить только сильное племя, и во главе должно ставить сильного человека. Среди нас есть достойные мужи, способные взвалить на себя бремя заботы о всем роде. Но достойнее ли они этого парня? Он еще достаточно молод, и в его поступках пока больше упрямства, нежели трезвого расчета, но до сих пор это приводило его к цели. Он вытащил наших людей, и меня в том числе, из ногарского плена. Все вы слышали о том, что произошло в Хишимере, я же собственными глазами видел, как этот парень одержал верх над самим богом Смерти. Много ли вы знаете людей, способных на такое? Большинство не решится даже на попытку совершить что-либо подобное. Это сильный человек, такой, какой и должен стоять во главе рода!

Арамеи молча слушали Торония. Даже сам Хорруг был несказанно удивлен.

– Не подозревал, что ты так разговорчив, – пробормотал он.

– Именно его упрямство и настораживает меня, – ворчливо заметил Килоний. – У парня бешеный нрав и больное самолюбие. Я помню, как горел Хорум, как хишимеры избивали огнепоклонников, и помню взгляд этого безумца. Ради собственных интересов он может подвергнуть опасности весь род и погубит нас.

– Скажи нам, Хорруг, куда ты готов вести племя? – спросил Одмий. – Что ты можешь дать нашему роду?

Хорруг скользнул взглядом по лицам арамеев, смотревших на него, встретился глазами с Амматом.

– То же, что и всем арамеям полночных лесов, – произнес Хорруг, глядя в глаза жреца. – Жизнь.

Сказав это, он зашагал прочь, расталкивая людей.

– Куда ты?! – крикнул кто-то вдогонку. – Что ты хотел этим сказать?!

– То, что сказал, – отозвался Хорруг. – Решение за вами. Вы знаете, где меня искать.

Уже на тропе его нагнали Аррелий и Аммат.

– Жизнь? – переспросил Аррелий. – Как тебя понимать, дружище?

– Это его слова, не мои, – мрачно ответил Хорруг, кивнув в сторону дромида. – У него и спрашивай.

Аммат не заставил себя упрашивать.

– Разве ты не видишь, Аррелий, что оставаясь в своих лесах, вы обречены на вымирание? Вы не можете прокормиться охотой, не можете прокормить себя и набегами на степь. Кроме того, льды наступают на весь Север и каждая новая зима суровее предыдущей.

– Насчет льдов не знаю, не видел, а зимы действительно морозные, – согласился Аррелий. – Ну и какой выход?

– Чтобы выжить, арамеям придется уйти в более теплые края, к побережью.

– Может быть, ты не знаешь, но земли там уже заняты ногарами, – с усмешкой заметил Аррелий.

– Значит, их придется потеснить, – многозначительно произнес Хорруг.

– Килоний прав, – задумчиво пробормотал Аррелий. – Ради своих интересов ты способен подвергнуть опасности весь род.

– Это не только его интересы, но и ваши, – заметил Аммат.

Аррелий покачал головой.

– Это верная погибель для арамеев. Даже если все племя пойдет за тобой, Хорруг, это будет чуть больше полутысячи клинков. Любой ногарский правитель раздавит нас, и поход закончится, едва начавшись.

– Поэтому к побережью должны идти все, – просто сказал Аммат. – Все арамейские роды.

Аррелий задумчиво хмыкнул.

– С чего ты взял, жрец, что арамеи пойдут за вами?

– Нам есть, что им предложить, вот с чего.

– Наши люди не очень-то поддержали Хорруга, – усмехнулся Аррелий.

– Скоро они переменят свое мнение, – убежденно сказал Аммат. – Очень скоро.

* * *

Темнота вокруг была настолько плотной, почти осязаемой, что стало трудно дышать. В лицо дохнуло могильным холодом. Азгадер отшатнулся прочь, но кто-то крепко схватил его за руки, затем сильные пальцы сомкнулись на его ногах, вцепились в торс. В следующий миг Азгадер утратил опору – множество невидимых во тьме рук подняли его в воздух.

– Исполни клятву! – послышался из мрака грозный шелест. – Исполни!

Азгадер содрогнулся.

– Исполню, – пообещал он шепотом, говорить громче мешало собственное волнение.

– Верни мое сердце! – вновь грозно прошелестело из темноты.

Что-то сдавило горло, затем руки, державшие царя, враз отпустили его, и Азгадер полетел вниз.

Ударившись о твердую поверхность, Азгадер вскрикнул и взмахнул руками и ногами. Что-то опутывало его, стесняя движения. На мгновение Азгадеру показалось, что он вот-вот задохнется. Царь вновь непроизвольно вскрикнул.

Пелена, стеснявшая движения и дыхание, спала внезапно. Над Азгадером возвышался Метнос. В одной руке телохранитель держал лампу, в другой шерстяное одеяло, которое только что сорвал с царя.

– Что случилось, повелитель? – недоуменно спросил Метнос.

Азгадер огляделся. Он лежал на полу возле собственного ложа, с которого, видимо, скатился во сне. Царь сел и облегченно вздохнул. Потерев шею, он вдруг почувствовал боль. Заметив на себе пристальный взгляд Метноса, царь раздраженно спросил:

– Что?!

– Тебе лучше самому это увидеть, – ответил телохранитель.