Император полночного берега

Метоннес поднялся с кресла и в сопровождении начальника стражи направился в тронный зал. В просторном помещении собралось около полутысячи человек. Начальник стражи явно приукрасил действительность. Судя по количеству собравшихся, отказались принять приглашение советника очень многие. Даже военачальники, многих из которых во главе легионов поставил сам Метоннес, явились не все.

Советник вскинул руку, призывая собравшихся к тишине. Когда наступило молчание, Метоннес произнес:

– Приветствую всех вас, господа. Я созвал вас, чтобы объявить о своем решении. Завтра на рассвете я покидаю столицу и призываю присоединиться ко мне всех жителей города.

– Что это значит? – недоуменно спросил один из аристократов.

– Арамеи подошли к столице. Их царь требует, чтобы мы склонились перед его знаменем. Если откажемся, все будем перебиты. Но нам дана возможность сохранить жизнь. Те, кто откажется покориться, могут уйти. Я многие годы служил империи, присягал ей на верность и считаю для себя неприемлимым склониться перед знаменем Хорруга. Противостоять же многочисленной вражеской армии считаю неразумным и губительным для всего нашего народа. Поэтому я ухожу. Всех, кто последует за мной, я поведу на восход, в земли нашей прародины. Туда, где наши сородичи все еще бьются с Тенью за свою свободу. Об этом моем решении будет немедленно объявлено народу на всех площадях и рынках столицы.

– Это трусость, – презрительно процедил сквозь зубы один из полководцев.

– Называй, как тебе заблагорассудится, – спокойно ответил Метоннес. – Я пригласил вас не для того, чтобы спорить и искать решение, а для того, чтобы поставить в известность. Все свободны.

Не прислушиваясь к репликам собравшихся, советник покинул тронный зал.

* * *

Откинув полог, Аммат вошел в шатер царя. В окружении верных соратников Хорруг сидел на ковре, скрестив ноги, словно кочевник. Несмотря на намеки Торония и Аррелия и откровенную ругань Минессис, называвшей его дикарем, царь арамеев не пользовался в походе мебелью, даже в шатре спал редко, а если такое и случалось, то обходился простой циновкой. Единственное, на чем удалось настоять друзьям, да и то при помощи Лигии, это воспользоваться широким цветастым ковром ардонайской выделки, захваченным в одной из ногарских крепостей.

– Оставьте нас, – потребовал Хорруг, едва жрец вошел в шатер.

Воины поднялись и поспешили покинуть шатер царя. Только Тороний и Аррелий задержались.

– Вы тоже, – мрачно произнес Хорруг, взглянув на старых друзей. – И позаботьтесь, чтоб нас никто не подслушивал. Особенно твоя женщина, Аррелий.

Аррелий расхохотался и хлопнул жреца по плечу, выходя из шатра.

– Я видел, как уходили мораги, – произнес Хорруг. – Ты сделал то, что обещал.

Аммат молча кивнул. Хорруг поднялся на ноги и продолжал:

– Но напомни мне, разве я не отпускал тебя всего лишь на встречу со старейшинами морагов?

Аммат по-прежнему молчал. Неожиданно Хорруг схватил жреца одной рукой за грудки, встряхнул и притянул вплотную к себе. В глазах царя вспыхнула злоба.

– Зачем ты отправился в город?!

– Затем, чтобы этот город стал твоим, – спокойно ответил дромид. – Ни к чему проливать кровь, если можно достичь задуманного без лишних смертей.

– Думаешь, можно?

– Надеюсь на это.

Хорруг шумно выдохнул и коснулся лбом лба жреца. Глядя в глаза дромида, он с горечью произнес:

– Я потерял в этой жизни все, Аммат. Я потерял дом, потерял мать, потерял учителя, отца, любимую женщину… Я не могу потерять еще и тебя.

– Я здесь, с тобой, – все так же спокойно ответил Аммат.

– И все же я прошу тебя не рисковать.

Хорруг отпустил жреца. Аммат осторожно спросил:

– Когда ты говоришь о любимой женщине, ты имеешь в виду?..

– Моя царица – Лигия, – ответил Хорруг, не дослушав. – Но и ты, и я знаем, почему она стала ею. Девочка и сама это знает. Иногда мне жаль ее, но ты знаешь, что на месте Лигии я предпочел бы видеть совсем другую женщину. Но она захотела, чтобы все было так. Я выполню ее желание. Все, что я делаю, я делаю только ради нее. Потому, что так хотела она.

Хорруг ненадолго умолк, потом спросил:

– Чего ты достиг в Орамосе?

– Надеюсь, мы узнаем это до заката.

Снаружи послышался возглас:

– Посланник советника Метоннеса к царю арамеев!

– А может быть, и чуть раньше, – добавил Аммат, улыбнувшись.

– Сюда его! – рявкнул Хорруг.

В шатер вошел немолодой ногарский капитан в помятых доспехах.

– Говори! – потребовал Хорруг.

– Передаю слово в слово, – сказал капитан. – Не все согласны покориться власти арамейского царя. Но многие желают уйти. На рассвете они выйдут из города. Многие же из тех, что останутся, будут биться до конца.

– А ты? – спросил Хорруг. – Что намерен делать ты?

– Я остаюсь.

– И?..

– И буду сражаться.

– Смелый ответ, – не сдержал восхищения Хорруг. – Как твое имя, воин?

– Кетаннос. Я капитан императорской армии.

– Что ж, встретимся в бою. Ступай.

Капитан резко развернулся и покинул шатер. Хорруг взглянул на жреца и потребовал:

– Скажи страже, чтоб созвали всех полководцев. Обсудим план штурма.

* * *