Император Николай II и заговор генералов

Обе наши войны, благодаря дипломатии – внезапны, оттого так тяжелы. История раскроет систему готовящихся планов и образование западного международного заговора – блока. Как известно 70 миллионов немецких марок на кампанию Ленина, так известно и многое другое. Государь слабо осведомлен о сочувствии иностранцев русскому заговору. Не теряя достоинства, Он старался поддерживать добрые отношения с коронованными собратьями и родственниками, издавна готовящимися к выступлению против Него и России. Высокие собратья весьма нежны и доброжелательны в переписке. Их советы сердечны; объятия почти искренни… Побуждения монархов Запада и Государя были различны. Войну хотят парламенты. В узлы нитей социальных заговоров и интересов входят и выгоды капиталистов; чаянья социалистов, коммерческие расчеты, биржа и интересы экспорта. На Западе свои старые счеты и Запад хочет войны. Монархи – не смеют хотеть или не хотеть войны. Они народопослушны и, сохраняя важность сана, санкционируют желание парламентов.

России не нужны ни война, ни интересы торговые, ни биржевые. Нам не нужна война, и мы можем быть только вовлечены в нее. У нас вся ответственность на Государе, и Дума на Него ее и возложит… У Государя все основания не принять войну, – но затронута честь страны; – войны требует общество и Европа, и Он подчиняется неизбежному, уверенный в силе армии. Государем проявлено огромное напряжение воли и мужества в принятии войны. Пережив уже тягости войны и революции – Он спокойно, молитвенно и веря в народ и судьбу берет на себя этот новый крест… В наступивших сумерках Европы, в качании идеологий и былых устоев поколеблено до основания и начало монархическое. Иными нациями и демократиями оно будет из милости оставлено, как antiquite, как парадный символ прошлого. Эдуард VII использовал свое закулисное положение с целью ослабления всех стран. Вильгельм – в сторону беспощадного плана нашествия, захватов, всяких насилий. Монархи сами шатают свои троны и авторитеты, основанные в былое время на рыцарском благородстве.

Государь наш не сходил постепенно по ступеням Трона. Нет, – Он высоко несет Царский стяг. У Него одно слово. Он верит в прочность гордых начал Монархии, верит Монархам, и в родство сана и крови. Его действия прямы, и Он примет войну за свой страх. Международные события складываются вне воли Государя. Силы против Него слишком велики. На Него ополчаются скрытые в то время и полуобнаженные сегодня международные организации. Один, без согласия с другими монархами, Он – бессилен»… (Н. Павлов «Его Величество Государь Николай II»).

В ответ на отчаянный призыв королевича-регента Александра Государь заявляет, что «ни в коем случае Россия не останется равнодушной к участи Сербии». Таким образом положение стало безвыходным – Австрия зашла слишком далеко (науськиваемая Германией), а Россия не могла оставаться безучастной. 15-го июля Австрия объявила войну Сербии. Государь пытался оказать давление на Германию с целью остановить кровопролитие. Но уже и в Германии, как во Франции и Англии, установилось мнение о «неизбежности» войны. Тогда и Россия решила объявить частичную мобилизацию (4 военных округа). Но Янушкевич, тогда начальник Генерального штаба, и Сазонов настаивали перед Государем на проведении всеобщей мобилизации, указывая, что, начав частичную мобилизацию, Россия встретилась бы с непреодолимыми затруднениями, если бы пришлось по ходу событий (а это было весьма вероятно) все же прибегнуть к всеобщей мобилизации. Государь все же телеграфировал Вильгельму с заверением, что, хотя остановить мобилизацию нельзя по техническим причинам, русские войска не начнут военных действий.

Несмотря на это, ночью с 18-го на 19-го июля германский посол граф Пурталес явился к Сазонову и предъявил ультиматум – приостановить мобилизацию. Ни достоинство России, как Великой Державы, ни военно-технические основания не позволили, конечно, принять это неслыханно дерзкое заявление Вильгельма, этого «коронованного фельдфебеля», как его многие называли. Россия повторила свое заверение, что русские войска не начнут военных действий, пока длятся переговоры.

19-го июля (1-го августа) в 7 ч. 10 м. вечера Пурталес вручил Сазонову объявление войны.

Так началась Великая война. Но войны этой могло бы и не быть, если бы Англия дала твердое обещание выступить на стороне России и Франции. И отсутствие этого заявления Англии дало возможность Германии поддерживать остро враждебную позицию Австро-Венгрии. Англия хотела этой войны, и ее выступление несколькими днями позже дало возможность разразиться Великой войне, так страстно желаемой силами заговора международных тайных организаций.