Император Николай II. Человек и монарх

Лживый образ Императора Николая II, создаваемый «временщиками» Керенского и большевиками Ленина и Троцкого, а затем их последователями, находил и находит полную поддержку на «демократическом» Западе. Николай II в 1915–1916 гг. добился от западных союзников признания за Россией после всеобщей победы Черноморских проливов, Константинополя, Средиземноморского побережья Фракии, так называемой «турецкой» Армении, Силезии, Восточной Пруссии. Императорская Россия в ходе победы становилась ведущей мировой державой. Это не могло не вызывать у Запада острого желания не дать России выиграть Первую мировую войну и убрать Россию с политической карты мира, как опасного конкурента. Участие Запада, прежде всего английских политических и американских финансовых кругов, в Февральской революции очевидно. Также очевидно, что преступный арест, заключение и убийство Царской Семьи прошли при поддержке и попустительстве этих сил Запада. Точно так же эти силы были заинтересованы, чтобы и после убийства Императора Николая II его образ вызывал в мировом сознании чувства отвращения или жалостливого презрения. Ведь если Россия времён Николая II была страной «кнута и виселицы», «тюрьмой народов», то в глазах мирового сообщества оправдывалось всё, что было сотворено с Российской империей, её расчленение и оккупация отдельных территорий, на которых были образованы незаконные правительства и государства: Латвия, Эстония, Литва, Финляндия, Польша, Грузия, Украина и другие. Сегодня эти бывшие составные части Российской империи, обязанные своей независимостью большевистскому преступному режиму, предъявляют претензии России, ставшей первой жертвой этого режима. Дискредитация Государя – это дискредитация России, легализация всего того беззакония, которое было допущено в её отношении в XX в., часть пропагандистской войны, которая ведётся против России. Как верно пишет А. Н. Боханов: «Борьба за Царя – есть борьба за Россию, борьба за исторические корни, за сохранение (спасение) обретений минувшего. Это борьба за русскую культуру, так как культура, и русская в особенности, в своих высших взлетах – отражение связи человека с Богом. И ярчайший пример глубины, преданности и значимости подобной связи навсегда запечатлел Николай II»{18}.

У представителей самых разных слоев нашего общества, вчерашних и сегодняшних, к Николаю II имеется много «вопросов». Либералы вопрошают, почему он «вовремя» не ввел конституцию и парламент, консерваторы, наоборот, задаются вопросом, зачем он ввел этот «парламент» и почему «вовремя» его не разогнал; красные обвиняют Государя в Ходынке и «Кровавом воскресенье», черносотенцы – в том, что он мало казнил и сажал революционеров; православные «ревнители» ставят в вину Государю, что он построил в Петербурге мечеть и дацан и что он «недостаточно» притеснял иудеев, те в свою очередь обвиняют Николая II в том, что он «устроил» Кишиневский погром, покровительствовал Союзу русского народа и не отменил черту оседлости; церковные круги досадуют на Государя, что он не возродил патриаршества и приблизил к себе Распутина; «апологеты» Распутин, наоборот, упрекают Николая II в том, что он мало прислушивался к его советам; «русские националисты» не любят Николая II за то, что он отказался, по их мнению, от политики «русификации»; националисты бывших окраин, наоборот, обвиняют его в том, что эта «русификация» делала их культурную самобытность невозможной; «поборники» морали не могут простить Николаю II то, что при нем были публичные дома; сторонники «свободной любви» негодуют, что правительство боролось с проституцией; полуграмотные «любители» истории обвиняют Царя в том, что тот «не раздал» землю крестьянам и так далее. Все эти вопросы происходят по двум причинам: от незнания исторического материала, от непонимания личности Николая II и тех исторических условий, в которых он царствовал.