Император Крисп

Он яростно взглянул на свои красные сапоги, словно гадая, уж не удалось ли братьям склонить его к преступлению, и на следующем же углу медленно, но решительно свернул направо, а затем еще несколько раз сворачивал наугад, оставив за спиной знакомые главные улицы Видесса.

Халогаи за спиной о чем-то негромко переговаривались на своем языке.

Фостий догадывался, о чем они тревожатся – что в этом районе двух охранников может оказаться недостаточно, чтобы обеспечить ему безопасность. Несмотря на это, Фостий зашагал дальше, рассудив, что неприятности хотя и возможны, но необязательны.

Вдали от Срединной улицы и немногих прочих открытых пространств, улицы Видесса – их скорее можно было назвать улочками, а то и переулками – наводили на мысль о том, что прямых линий в мире не существует. Узкие проходы между домами казались еще уже, потому что верхние этажи нависали над мостовыми, протягиваясь друг к другу. Городские законы предписывали соблюдать определенное минимальное расстояние между домами, но если в этой части города некогда и побывал инспектор, его наверняка подкупили, лишь бы он, взглянув вверх, не заметил жалкой полоски голубизны, проглядывающей между балконами.

Прохожие на улицах бросали на Фостия любопытные взгляды: район был не из тех, где запросто появляются вельможи в роскошных одеяниях. Впрочем, его никто не потревожил; очевидно, двух великанов-халогаев для охраны вполне хватало.

Правда, симпатичная девушка примерно одного с Фостием возраста остановилась и улыбнулась ему, потом подняла руки и поправила прическу, как бы ненароком демонстрируя свои груди. Когда Фостий прошел мимо, девица наградила его уличным жестом из двух сложенных пальцев, намекающим на то, что он гомик.

Хозяева лавок в этой части города держали двери закрытыми.

Когда одну из таких дверей открыл покупатель, Фостий увидел что она сделана из таких толстых досок, что не посрамила бы и крепостные ворота. Если не считать дверей, дома предъявляли улице лишь глухие оштукатуренные или кирпичные стены. И хотя для столицы это было нормой, потому что большинство строений возводилось вокруг внутренних двориков, здесь создавалось впечатление, что глухие стены домов скрывают тайны своих хозяев.

Фостий уже собрался было попробовать отыскать путь обратно – на Срединную улицу, в знакомую часть города, – как вдруг заметил мужчин в потрепанных плащах и рабочих туниках и женщин в дешевых выцветших одеяниях, заходящих в здание, которое на первый взгляд ничем не выделялось среди соседних. Однако на его крыше виднелась деревянная башенка с позолоченным шаром на вершине; правда, позолота эта видывала и лучшие дни. Это тоже оказался храм Фоса, только совершенно непохожий на величественный Собор.

Улыбнувшись, Фостий направился ко входу. Выходя из дворца, он хотел помолиться, но у него не хватило духу вновь выслушивать литургию Оксития.

Наверное, сам благой бог направил Фостия сюда.

Однако пришедшим на молитву простым горожанам и в голову не приходило, что Фос имеет какое-то отношение к появлению здесь наследника престола. Бросаемые на Фостия взгляды были не удивленными, а откровенно враждебными. Мужчина в заляпанном кровью кожаном фартуке мясника спросил:

– Эй, друг, тебе не кажется, что в другом месте тебе было бы молиться удобнее?

– В каком-нибудь модном храме – таком, как ты сам, – добавила женщина. В ее голосе не было восхищения, а сама фраза прозвучала как упрек.

Кое у кого из прихожан-бедняков за поясом торчали ножи, а выдернуть из мостовой камень и швырнуть его в этом запущенном районе можно было за пару секунд. Халогаи поняли это раньше Фостия и шагнули вперед, оттеснив Фостия от кучки людей, которая в любой момент могли превратиться в разгневанную толпу.

– Стойте, – велел им Фостий.

Северяне даже не покосились на него. Не отрывая глаз от стоящих перед маленьким храмом людей, они молча покачали головами. Не очень высокий Фостий почти ничего не видел за их широкими плечами, и тогда он, повысив голос, обратился в горожанам:

– Мне надоело молиться Фосу в пышных храмах. Разве можем мы надеяться, что благой бог услышит нас, если мы говорим о помощи беднякам в храме, который богатством превосходит дворец самого Автократора?

Никто пока не заметил его красных сапог – за спинами халогаев Фостий был практически невидим. Прихожане, подобно прохожим на улицах, должно быть, приняли его за обычного вельможу, сдуру забредшего в трущобы.

Услышав его слова, они стали негромко переговариваться. Вскоре мясник спросил:

– Ты и в самом деле так думаешь, друг?

– Да, – громко ответил Фостий. – Клянусь в этом владыкой благим и премудрым.

То ли слова, то ли тон Фостия показались им убедительными; во всяком случае, на прежде хмурых лицах появились улыбки.

Мясник, говоривший от имени всех, обратился к нему:

– Если ты так думаешь, друг, то можешь послушать, что вскоре скажет в храме наш священник. Мы даже не станем просить тебя умалчивать о его словах, потому что они умны и правильны. Я прав, друзья мои?