Император Юлиан

Не далее как в прошлом году я разбирал секретные архивы Констанция (занятие, должен заметить, увлекательное, хотя и не всегда приятное, особенно когда читаешь, что о тебе говорят за глаза) и наткнулся на инструкции, данные им Флоренцию. Когда я с ними ознакомился, мое отношение к префекту изменилось в лучшую сторону. Оказывается, он всего лишь исполнял указания императора. Констанций писал ему (я цитирую по памяти, так как документы остались в Константинополе), что его "возлюбленный брат цезаря Юлиан" - новичок в военном деле и не имеет никакого административного опыта. Посему Флоренцию надлежит неустанно поучать и наставлять новоиспеченного правителя, оберегая от злонамеренных советчиков и неверных решений. Другими словами, меня следовало обучить азам науки управления. По той же причине мне не дозволялось командовать войсками; кроме того, император предписывал преторианскому префекту следить, не проявляю ли я "амбиций", - чисто римское слово, эквивалента которому нет ни в одном языке. Означает оно честолюбивые устремления, могущие повредить престолу.

В первый год моего пребывания в Галлии я действительно многому научился - не только военному делу, но также искусству молчать и терпеливо ждать своего часа. В этом я вполне мог бы потягаться с самим Одиссеем. На военный совет меня не допускали, но время от времени мне докладывали в общих чертах стратегическую обстановку. Она была неутешительной. Хотя галльская армия была достаточно велика, Флоренций и не думал проверить ее в бою. Мы бездействовали. К счастью, Кнодомар следовал нашему примеру. Он так и не предпринял обещанного наступления и тем самым показал, что ему вполне достаточно прирейнских земель и крупнейших галльских городов. Я жаждал схватиться с ним в бою, но под моим началом не было ни единого солдата, не считая моей, с позволения сказать, доблестной охраны, прибывшей со мной из Италии. Кроме того, я крайне нуждался в деньгах. Обещанное жалованье должно было поступать ежеквартально, но комит государственного казначейства вечно запаздывал с выплатой. Поэтому первый год в Галлии я жил почти исключительно в долг - а в долг дают не так-то легко, когда ходят слухи, что ты в немилости и тебя в любой момент могут отозвать. Я был также раздражен, узнав, что моя вилла оказалась вовсе не дворцом цезаря, а просто домом для гостей, где обычно останавливались прибывшие с официальным визитом должностные лица. Сам дворец стоял на берегу Роны; там жили в роскоши Флоренций и его многочисленный двор. Флоренций жил, как цезарь, а я - как бедный родственник, но многое искупало общество Оривасия, а в марте из Афин приехал Приск.

Приск:Мне хотелось бы кое-что добавить к рассказу Юлиана о его взаимоотношениях с Флоренцием. Мне всегда казалось, что Юлиан злится на него без серьезных на то оснований. Хотя преторианский префект и был скуповат, это не мешало ему быть умелым политиком. Точнее говоря, он просто неукоснительно выполнял указания императора. Правда, несколько раз он не отказал себе в удовольствии публично унизить Юлиана. Помнится, однажды, во время смотра войск, цезарю не нашлось места на помосте, и ему пришлось принимать парад "своей" армии, стоя в толпе в окружении старух, продававших горячие сосиски. Думаю, так Флоренций отомстил Юлиану за его выходку при их первой встрече.

Констанцию следует отдать должное… почему мы так стремимся обелить злодеев? Возможно, подсознательно мы испытываем чувство неловкости, понимая, что они, со своей стороны, думают о нас то же самое, хотя и исходят из своих, противоположных нашим, интересов и взглядов. Так или иначе, Констанций был совершенно прав, не позволяя юнцу безо всякого административного или военного опыта взять на себя командование в войне, которую чуть было не проиграли военачальники намного старше и, возможно, умнее. Никому из нас в голову не могло прийти, что Юлиан - гениальный полководец, кроме, пожалуй, его самого. Между тем, вспоминая его победы в Галлии, я почти готов уверовать в этого его Гелиоса.

Поначалу Юлиан жил на вилле у городской стены, и жизнь его мало отличалась от той, что он вел в Афинах. Его, так сказать, двор насчитывал едва ли сотню человек, включая рабов. Еда была скудной, не говоря уже о вине, но зато какие мы вели увлекательные беседы! Оривасий заботился о том, чтобы мы не болели и не унывали. Уже в те времена он водился со всякими колдуньями, у которых заимствовал рецепты снадобий и проверял их на нас Общество Евферия также было приятным.