Император-гоблин

– Письмо прелату? Но вы же сами… – Майя запнулся под горящим взглядом Келехара. Этот взгляд напугал его сильнее рычания раненого животного. – Мы с удовольствием напишем для вас такое письмо, мер Келехар.

– Спасибо, ваша светлость, – сказал Келехар и снова поклонился.

– Вы не подождете? Мы напишем его прямо сейчас, если вы не против.

– Вы оказываете нам незаслуженную честь, – с преувеличенной любезностью ответил Келехар.

Майя, обрадовавшись возможности ненадолго избавиться от присутствия этого странного эльфа, скрылся в Черепаховой Комнате и принялся сочинять письмо.

Келехар только что недвусмысленно запретил называть себя прелатом, и Майя постарался описать ситуацию в общих чертах. Он просто попросил служителя храма Улимейре обеспечить всяческое содействие подателю письма Таре Келехару, выполняющему поручение императора. Письмо было написано не слишком искусно, но оно должно было выполнить свою задачу. Майя ни на секунду не забывал о том, что где-то в коридорах Алкетмерета мечется Ксевет со списком срочных и чрезвычайно важных дел. И что этот список не станет короче оттого, что Майя тянет время. Он вернулся в приемную и подал Свидетелю запечатанный конверт.

Келехар поклонился в знак благодарности и вышел, оставив Майю в обществе Калы и Бешелара. Майя по привычке хотел заговорить с телохранителями о каких-нибудь мелочах, но вспомнил бесстрастный голос Калы: «Мы не можем быть вашим другом». Он прошел мимо них, глядя прямо перед собой, и поднялся в свои покои. Ноэчарей покорно следовали за ним.

Глава 13 Переговоры и сделки

В конечном счете оказалось, что самой тяжкой обязанностью, подстерегавшей его, стала первая – с начала правления Эдрехасивара VII – встреча членов Кораджаса. Кораджас заседал в длинном зале с окнами, выходившими на юг. Он назывался Вервен’тэйлейан, Зал Совещаний. Майя сидел и смотрел в высокие сводчатые окна на снегопад. Ксевет, сидевший слева от него, лихорадочно записывал все, что говорилось на заседании.

Майя чувствовал себя беспомощным, безнадежно невежественным, абсолютно не подходящим для роли правителя. Речи советников не имели для него смысла, как будто они говорили на иностранном языке, а те, в свою очередь, своими деловитыми, уверенными интонациями давали ему понять, что вмешательство со стороны необразованного императора не приветствуется.

«Ты должен научиться искусству управления страной, – говорил он себе. – Ты должен освоиться здесь». Пока же Майя не мог и рта раскрыть, прекрасно зная, что подумают о нем собравшиеся, чувствуя на себе пристальные взгляды Калы и Бешелара.

«Мы позже обсудим все с Ксеветом», – пообещал он себе, изображая интерес к работе правительства. Свидетели не задавали ему вопросов. Казалось, их совершенно не интересовали ни его идеи, ни его мнения. «Они знают, что у меня нет ни того, ни другого», – подумал он, и это было унизительно. Разумеется, у него не было никакого мнения по поводу предмета сегодняшних дебатов. Он никогда прежде не слышал, чтобы кто-нибудь предлагал построить мост через Истанда’арту, он вообще с трудом верил в то, что такое возможно.

Этот вопрос являлся, так сказать, яблоком раздора: Свидетель от Верховного Суда наотрез отказывался верить в возможность сооружения моста через реку, тем более, выше Кайрадо. Свидетель от Парламента, его противник, находился в невыгодном положении. Несмотря на его непоколебимую уверенность в том, что предложение осуществимо, было ясно, что он не разбирается в технических тонкостях постройки моста через самую широкую и быструю реку Этувераза.

– А как же быть с речной торговлей? – воскликнул Свидетель от Казначейства. – Что, по-вашему, должны будут делать баржи из Эджо? Прыгать через ваш расчудесный мост, как лягушки?

– Это будет разводной мост, – ответил Свидетель от Парламента и побагровел, услышав пренебрежительный смешок Свидетеля от Верховного Суда.

– Разводной мост длиной две мили? – усмехнулся Свидетель от Казначейства. – Дешехар, мы боимся, что вас просто одурачили.

– Уверяем вас, – сухо произнес Свидетель от Парламента, – у нас нет ни малейших сомнений в порядочности и благих намерениях инженеров, которые представили это предложение в Парламент. Мы не можем по достоинству оценить этот проект. Все, о чем они просили – это возможность предстать перед Кораджасом.

– Но зачем им представлять свой проект на суд Кораджаса? – спросил один из Свидетелей, имени и места службы которого Майя не запомнил. – Разве не логичнее было пойти в Университеты?

– Мы уже достаточно времени потратили на эту чепуху, – отрезал Свидетель от Верховного Суда, предупреждая взрыв. У Свидетеля от Университетов было убийственное лицо.

Кто-то воскликнул:

– Верно!

Майя прикусил язык и постарался сохранить невозмутимый вид, хотя ему не терпелось задать несколько вопросов. «Не смей, ты только выставишь себя еще большим невеждой», – напомнил он себе. И принялся молча, проклиная все на свете, ждать окончания совещания.

Но едва Майе удалось выйти из Зала Совещаний, как его настигла еще одна неприятность. В коридоре его ждал Сетерис.