Император

— Он с утра пошел в другую школу, сказал, нужно что-то проверить. — «Другой школой» Нел называла наш доморощенный университет, у нее не получалось выговорить это длинное слово.

— Санчо тоже позови, как придет Уильям, он все никак не может наесться, его жены и дети, наверное, недоедают, — со смехом дал указание Нел, улыбнувшейся моим словам:

— Он и так каждый день забегает, что-нибудь просит.

— Вот и хорошо. Пусть чаще ест у нас, чем у своих временных подружек.

Кроме обычного голода неандертальца всегда мучал голод сексуальный: все четыре жены Санчо опять ходили с огромными животами. Уже дважды родила ему неандерталка спасенная нами в лесу. Вдовы, оставшиеся без мужей и не нашедшие себе пару, частенько подкармливали неандертальца. Благодарный Санчо в долгу не оставался, платя натурой за оказанную услугу. Несколько раз в городе мне на глаза попадались малыши с чертами метисов. Широкоплечие и коренастые, они напоминали уменьшенную копию самого Санчо, не хватало только густого оволосения по всему телу.

Вот откуда у кавказцев и скандинавов такая густая растительность, — мысленно усмехнулся при одной такой встрече, заметив подростка десяти лет. Подросток явно носил черты неандертальца: уже в этом возрасте у него пробивалась щетина на лице, и появилась небольшая растительность на груди. Недаром считается, что практически все люди несут в себе часть генов неандертальцев: у некоторых народов такой процент вероятно выше чем у остальных.

— Нел, — позвал я жену, и когда та показалась в дверном проеме, добавил:

— Пошли воина за Германом, пусть подходит на обед и составит нам компанию.

Нел ушла, до меня донеслись заглушенные отрывки ее указаний. Пока ожидал американцев, погрузился во внутренний анализ и самокопание. Объективно выходило, что я плохой семьянин и довольно посредственный правитель. У меня не получалось уделять достаточно времени семье, считая, что супружеская обязанность с лихвой покрывает необходимое общение. И если остальные жены такое отношение воспринимали правильно, Сед это явно не нравилось. Спеси у нее, конечно, поубавилось после непродолжительной ссылки в деревню отца. Теперь она остерегалась высказывать мнение, которое мне могло не понравиться. Уйдя с головой в обучение Русов-старшеклассников, она нашла отдушину в этом.

Алолихеп много времени уделяла сыну и самой себе: привыкнув к роскошной жизни во дворце Ондона, она старалась устроить свой быт в Макселе подобными образом. У нее единственной из всех жен была своя помощница — Зезаги, жена Бера. Комната Алолихеп блистала чистотой и всегда благоухала. Как и где ей удавалось найти эти ароматические травы, что ей сушила и толкла Зезаги, я не знал. Она никогда не просила ночевать у нее, спокойно воспринимая мой выбор жены на ночь. Но если выбор падал на нее, миндалевидные глаза вспыхивали, и моя «египтянка» была очень счастлива.

Лиа еще совсем юна и взбалмошна, но жестокий токсикоз превратил ее в серую мышку. Целыми днями девушка ходила зеленой от тошноты и плохого самочувствия. Доходило до того, что мы не сразу замечали ее отсутствие за общим столом. Я уже не раз успел пожалеть, что поддался своим животным инстинктам и привел девушку в Максель. Нужно было оставить ее там, где она жила. Ее интерес ко мне пропал бы с моим исчезновением из ее поля зрения.

Резко поднявшись, прошел в зал в тот момент, когда Нел впускала Лайтфута. Американец не избавился от своего обращения «сэр» и «мэм» принятого у него на родине. Вот и сейчас, поздоровавшись с Нел, добавил свое почтительное «мэм».

— Уильям, проходи, обед давно готов. Сейчас Герман тоже подойдет, пообедаем все вместе, заодно поговорим о делах.

— Добрый день, сэр, Макс, — исправился Лайтфут, отдавая свою шкуру Нел. Кованные крючки, вбитые в стену, выполняли роль вешалки для «верхней одежды». Оправив тунику из простого сукна, Лайтфут шагнул к столу, но осекся под взглядом Нел.

— Мэм, не польете мне воду на руки? — к вящей радости Нел, обратился он к моей жене, с готовностью, полившей ему на руки. Пока гость мыл руки, я прошел и уселся за огромным столом, сделанным под руководством Тиландера. Едва мы приступили к трапезе, как появился второй американец с крупным сомом под полтора метра перекинутым через плечо.

— В сети к рыбакам попался, одну сеть порвал, но запутался во второй, — объявил Тиландер, снимая малахай.

— Крупный, я таких не видел, — пришлось признаться мне, глядя на рыбину на полу. В ней никак не меньше тридцати килограммов, недаром американец вспотел, таща ее сюда. Двое воинов у входа по знаку Нел подняли рыбу и унесли ее в зону кухни. Быстро сполоснув руки водой, Тиландер присел к столу справа от меня:

— По какому поводу обед?

— Просто давно вместе не собирались. Нел, принеси нам самогона, — велел жене, появившейся в поле зрения. — И пусть затопят баньку, гулять так гулять.

Тиландер промолчал, он не был любителем выпить, а вот Лайтфут охотно пропускал со мной пару стопочек, но баню не жаловал. Некоторое время ели молча, немного перекусив, разлил самогон:

— За Русов и за вас ребята!