Иммигрант

Когда Фидель отчитался о поездке в Лос-Анджелес, Капучино некоторое время молчал, обдумывая сказанное. Потом в два массивных бокала налил виски, так чтобы только чуть закрыть донышко. Один взял сам, а другой предложил Фиделю.

— Можно было ожидать, что Альфредо Бермудес пошлёт ко мне убийцу. Рассчитаться за старое, и облегчить захват МС-13 нашей территории, — наконец начал говорить Капучино.

— Может быть, стоит собрать людей, объяснить ситуацию? Например, 4 июля очень удобно для покушения. Когда точно известно время покушения, проще не дать выстрелить — Сказал Фидель, и поднёс бокал к лицу, но лишь коснулся губами виски, а пить не стал.

— Расскажи, какие у Джины успехи по убийству оператора Блэка, — спросил Капучино, оставив вопрос о 4 июля открытым.

Капучино задумался после того, как Фидель рассказал, что ему было разрешено открыть по делу Блэка. Ему всё больше казалось, что к нему послали убийцу, который стрелял в оператора Блэка. Одним из объяснений могло быть, что Спенсор перестал ему доверять, и решил задействовать Бермудеса. В таком случае опасность возрастала. Покровительство Спенсора делала Бермудеса ещё сильнее.

— Кстати, у тебя есть оружие? — сменил тему разговора Капучино.

После отрицательного ответа Фиделя он пошёл к книжному шкафу и достал пистолет, который был спрятан за стопкой журналов.

— Чистый, из него пока никого не ухлопали, — сказал Капучино и передал пистолет Фиделю.

«Сейчас один выстрел, и отец будет отомщён», — подумал Фидель и поблагодарил Капучино.

После ухода Фиделя с лица Капучино сошло выражение спокойствия. Брови сомкнулись в тревоге, а губы стянулись, явно выражая глубокую озабоченность, которую он успешно скрывал во время беседы с Фиделем. Капучино позвонил сержанту Биллу и приказал немедленно приехать. Потом прошёлся по гостиной, чтобы проверить, насколько плотно зашторены окна.

Он сел в кресло. От мелодичного боя напольных часов Капучино вздрогнул и сразу вспомнил о схватке с мексиканцем, которая произошла больше двадцати лет назад здесь в этом доме. Капучино и ещё два гангстера подъехали поздно вечером, чтобы точно застать хозяина дома. Удалось бесшумно вскрыть боковую дверь. На первом этаже навстречу выскочило четверо мексиканцев с ножами, их расстреляли из автоматов, но хозяина среди них не было. На втором этаже, не зная, где искать, они начали ломать подряд все двери. Когда третья по счёту дверь поддалась, раздались пистолетные выстрелы. Это был хозяин дома, который стрелял с двух рук. Он успел пристрелить двоих, но Капучино удалось прошить его очередью из автомата. Хозяин дома, перед тем как умереть произнёс лишь одно слово — Мария. Дом опустел. Наследники не объявились, и власти города выставили дом на аукцион, где Капучино купил его по дешёвке.

Сержант Билл вошёл в гостиную и положил на стол лист бумаги, на котором было нарисовано лицо человека.

— Так выглядит убийца, который стрелял в Блэка, — сказал сержант Билл.

— Теперь, кажется, ему заказали ещё и меня, — сказал Капучино и рассказал о поездке Фиделя в Лос-Анджелес.

Рисунок с изображением лица убийцы, который стрелял в оператора Блека, появился у сержанта Билла уже давно. На следующий день, после того как выяснилось, что Блэк убит из снайперской винтовки, он обходил дома рядом с тем, из которого стреляли. Большинство отдыхающих, которые снимали там квартиры, в момент выстрела были на пляже.

Немногие, кто остались дома, чтобы заняться неотложными делами, из-за которых лишились пляжного солнца, в окна, конечно, не смотрели.

Но, сержанту Биллу повезло. На улице он встретил художника-любителя, который писал акварелью облака над океаном. Оказалось, что художник был здесь в то время, когда стреляли в Блэка. Более того, запомнил человека, который припарковался у дома, откуда произошёл выстрел. Мужчина остался в памяти художника, потому что выглядел странно для курортного места. Вместо цветастых шорт, безрукавки с экзотическими фруктами на нём были брюки и белая рубашка с длинными рукавами. В руках он держал продолговатый чемоданчик, похожий на тот, с которым ходят музыканты. По просьбе сержанта художник сделал рисунок. Стало ясно, что художнику ещё предстоит долгий путь от написания облаков до изображения людей, так чтобы они себя узнавали. Уверенно можно было сказать только, что мужчина на рисунке — мексиканец.

— Сделай копии с рисунка, и раздай всем нашим. Покажи у себя в полицейском участке. До 4 июля его нужно найти. Пусть все ищут, — сказал Капучино, продолжая внимательно рассматривать рисунок.

— Берём повышенные обязательства по раскрываемости преступлений к празднику Дня Независимости, — попытался пошутить сержант Билл.

— Хватит острить. Если меня грохнут, то и вам всем несдобровать тоже, — серьёзно ответил Капучино.