Имитатор

– А что в этом деле такого особенного? Если дело будет закрыто для прессы…

– Стоп! Выйди из роли репортера хоть на минутку, черт побери. Я считаю тебя своей подругой. Ты мне нравишься, но дело не только в этом. Я считаю, что ты отлично делаешь свою работу. Ты подходишь к ней со всей ответственностью.

– Прекрасно, отлично, могу сказать все то же самое о тебе. Но…

– Я не утаиваю от тебя информацию. По правде говоря, я отношусь к тебе, как к любому другому представителю прессы. – «Если не считать поедания пончиков и разговора с глазу на глаз», – добавила она мысленно. – Ты даже ходишь у меня в любимчиках, и лучшее тому доказательство – твое участие в деле Стивенсона в прошлом месяце.

– Это было…

– Надин! – Кроткое терпение, прозвучавшее в голосе Евы – вещь довольно редкая и нетипичная, – заставило Надин замолчать. – Были жалобы. Ходят разного рода сплетни, которые могут принести неприятности нам обеим, если я и дальше буду тебя баловать. Поэтому сейчас я ничего не могу тебе дать. Пускай сперва шум утихнет. Не хочу, чтобы любую из нас называли «прикормленной». Если соберутся хотя бы несколько репортеров и подадут коллективную жалобу, обвиняя нас в сговоре и нечестной игре, ни одной из нас это не пойдет на пользу.

Надин с шипением втянула воздух сквозь зубы. Ей тоже приходилось слышать жалобы и обвинения, она уже успела отразить несколько ударов своих собратьев по профессии.

– Ты права, как ни прискорбно это признавать. Но это не значит, что я перестану за тобой охотиться, Даллас.

– Ну, ясное дело.

В глазах Надин вновь зажегся боевой огонек под стать злорадной улыбочке.

– Или подкупать твоих людей.

– Ничего не имею против пирожных с орешками, особенно если там еще есть шоколадная крошка.

Надин поставила чашку и встала.

– Слушай, если тебе понадобится организовать утечку информации, дай шанс Куинтону Посту. Он молодой, но способный, а работа значит для него даже больше, чем рейтинг. Это, конечно, ненадолго, – добавила она с усмешкой, – но тебе стоит заполучить его, пока он еще неиспорчен.

– Я это учту.

Оставшись одна, Ева составила заявление для прессы и отправила его по каналам. Потом она вынесла коробку из кондитерской обратно в «загон» и опустила ее на крышку общей кофеварки. В комнате воцарилось молчание.

– Пибоди, – скомандовала Ева в напряженной тишине, – за мной!

Не успела она дойти до порога, как у нее за спиной послышался гул отодвигаемых стульев, шаркающих ног и возбужденных голосов. «Копы и пончики, – подумала она. – Освященная временем традиция. Прослезиться можно».

– Держу пари, там были пончики с джемом, – чуть не плача, заявила Пибоди, пока они проталкивались в лифт. – Я точно знаю, что они там были! Я видела, некоторые были посыпаны разноцветным марципаном! А у меня с утра только и хватило времени, что на черствый бублик с вяленым бананом!

– Ты разбиваешь мне сердце. – Лифт достиг подземного уровня, и они вышли. – Первая остановка – Кармайкл. Мы его застанем между водными процедурами и косметической маской, – сказала Ева, направляясь к своему месту в гараже полицейского управления.

– Могли бы оставить мне хоть один. Один крошечный пончик, – продолжала бубнить Пибоди.

– Могла бы, – согласилась Ева, пока они забирались в ее машину. – Конечно, могла бы. Собственно говоря… – Она порылась в кармане, вытащила стерильный пластиковый пакет для вещественных улик с пончиком внутри. – Похоже, я это сделала.

– Для меня? – Оживившись, Пибоди выхватила у нее пакет, понюхала сквозь пластик. – Вы приберегли для меня пончик! Вы так добры ко мне. Беру все свои слова обратно. Знаете, я называла вас бессердечной, злобной, пожирающей пончики стервой. Вижу, я в вас ошибалась. Спасибо, лейтенант!

– Не за что.

– Вообще-то мне не стоит его есть. – Пибоди закусила нижнюю губу, поглаживая пакетик с пончиком, пока Ева выезжала со стоянки. – Честное слово, не стоит. Я на диете. Мне надо сбросить пару центнеров с задницы, а то я…

– Какие проблемы, Пибоди! Не хочешь есть – отдай обратно.

Но когда Ева протянула руку, Пибоди отшатнулась, прижимая пакет с пончиком к груди:

– Это мое!

– Пибоди, ты не перестаешь меня поражать.

– Спасибо. – Медленно, чтобы продлить удовольствие, Пибоди распечатала пакет. – Я его заслужила. Я готовлюсь к экзамену на детектива и трачу кучу калорий из-за стресса. Стресс высасывает калории, как пылесос. Вот почему вы такая тощая.

– Я не тощая. И стрессы мне не грозят.

– Если у вас найдется хоть унция жира, я обязуюсь ее съесть. Со всем уважением, лейтенант, – добавила Пибоди с полным ртом. – Но я и вправду тренируюсь, как ненормальная. Макнаб моделирует для меня программы. Он даже перестал изображать из себя придурка.

– Чудо из чудес!

– Экзамен уже скоро. Не знаю, могу ли я вас спросить… Может, скажете, где мои слабые места, чтобы я могла над ними поработать.