Имидж старой девы

Он с досадой нажал на сброс и какое-то время еще постоял, сжимая в руке трубку и тупо глядя на кровавый подтек на столе.

Если Костин не врет – а зачем этому салажонку врать? – то, получается, нагадить здесь мог только один человек. Туманов. Но зачем? За каким чертом?! Или они не зря его опасались? Этот парень и в самом деле все видел? Тогда он еще пострашнее Карлыгокова. Потому что про этого торговца живым товаром им, по сути дела, все известно, а про Туманова – совсем ничего. Но получается, что в нем кроется страшная опасность для них всех? И он этим гордится! Это пятно на столе Малютина – как бы знак: мол, имел я вас всех в виду! Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, Малютин, и подавно уйду!

И ведь ушел, кажется…

Ну, тогда могут быть оправданы любые меры, которые они в отношении Туманова уже предприняли – и которые только собираются предпринять. Любые!

И тут он сообразил, что Костин все так же переминается с ноги на ногу в кабинете.

– Кому сказал, иди отсюда! – сделал страшные глаза Малютин. – Пинками тебя гнать, что ли?

– Зачем? – обиделся Костин. – Я сам уйду.

И он в самом деле вышел, но тут же был возвращен окриком начальника:

– Костин! А ну, погоди!

Костину, которому было все равно, что делать, лишь бы не работать, заглянул с радостным блеском в глазах, но со старательно недовольным выражением лица:

– Чего, Виктор Сергеевич? То иди, главное, то погоди…

– Помолчи минуту! – махнул на него Малютин. – Ты меня достал! Скажи… Хоботов приезжал?

Костин молчал, водя глазами по потолку.

– Чего молчишь? – набычился Малютин. – А? Язык проглотил?

Костин высунул кончик языка. Он просто хотел доказать, что ничего не проглотил, язык как был при нем, так и остался, но тут же сообразил, что начальник может расценить эту невинную шутку как дерзость, а потому поспешил объяснить:

– Вы ж сами сказали – молчать! Я и молчу!

Малютин оскалился с таким выражением, что Костин мгновенно перестал ерничать и отрапортовал:

– Не было его! А чего бы он – приехал и пустой уехал? Нет, не было его!

– Тогда я ничего не… – тяжело выдохнул Малютин, потом сообразил, что едва не ляпнул то, что Костину знать совершенно ни к чему, а потому в очередной раз махнул рукой: иди, мол! – и задумчиво уставился в окно.

Да, похоже, мелькнувшая в его голове догадка не подтвердилась. Ложный след! Костин немножко подождал, но, поскольку начальник больше себе не противоречил, неспешно вышел и потопал в зал ожидания.

Малютин некоторое время смотрел в окно на изредка мелькающие по площади машины. Телефон в кармане опять зазвонил. Малютин вытащил трубку, увидел на дисплее знакомую надпись: «Номер не определен» – и отвечать не стал: перевел звонок на вибратор и отложил сотовый на край стола.

Тихое, назойливое гудение не унималось. Малютин пожал плечами и нажал на сброс, а потом и вовсе отключил мобильник. Снял трубку рабочего телефона, полистал ежедневник, отыскивая какую-то запись, и набрал номер.

– Але?.. – ответили почти сразу.

Голос говорившего с трудом пробивался сквозь гул, и Малютин понял, что это гудит мотор.

– Хоботов?

– Не, не он, это водитель. Щас его позову.

В трубке что-то зашуршало, потом раздался другой голос. Он звучал яснее, да и интонации в нем были другие: напористые, недобрые:

– Алло, Хоботов.

– Салют, Малютин побеспокоил.

– Здорово, Малютин. Рад тебя слышать. Что-то не так?

– Ты куда пропал, огурец соленый? Я тебя полчаса назад ждал. Мы же договорились, ты приезжаешь, забираешь нашего пацана. А ты где?

– …

– Алло, чего молчишь?

– Да я не понял. Что ты говоришь?

– Слышно плохо? – забеспокоился Малютин и заговорил громче: – Я говорю, ты что задерживаешься? То от вас звонили, клялись, что ты мухой примчишься, то не дождешься тебя. Ты знаешь, у меня нет времени, чтобы тут вашего ухаря караулить. И людей нет, у меня все люди при деле. Давай говори, когда появишься!

– Малютин, ты что, с печки упал? – сдавленно спросил Хоботов. – Ты чего несешь? Да ведь я…

– Мать твою! – окончательно разозлился Виктор Сергеевич. – Или ты немедленно приезжаешь и забираешь этот южный фрукт, или я выгоню его в три шеи, понял? А что? У меня ничего на него нет, только ваши звонки. Порядка он мне в аэропорту не нарушал, только его девочки малость попищали, но девочек мы уже отправили, а сам-то пахан вам нужен или нет?

– Малютин, – тем же сдавленным тоном проговорил Хоботов, – Сергеич, ты это… не гони пену. Погоди шесть секунд, я тебе перезвоню. Слышно плохо, трещит какая-то хреновина.

– Ничего у меня не трещит! – выкрикнул Малютин, но было уже поздно – Хоботов отключился.

Малютин что-то прошипел сквозь стиснутые зубы, но поделать ничего не мог. Он знал, что связь в оперативных машинах порою работает погано. Ничего не попишешь – пришлось ждать звонка Хоботова. Однако тот все не звонил. Малютин не выдержал, набрал его номер, но телефон был занят. Прошло какое-то время – Хоботов не отзывался. Наконец он позвонил: