Имя всего Сущего

– Когда император Кандор освободил нас от лошадиного бога, Хорсала, взамен он попросил всех наших магов – потому что наши маги были сильнейшими в мире. В основном это относилось к великому волшебнику Джорасу, возглавившему восстание против Хорсала. Он был велик, этот Джорас, – ты ведь слышал, что Кандор назвал нашу провинцию в его честь. В любом случае Джорас собрал свою семью и всех своих кровных родственников. Он взял весь свой клан, и они отправились на запад, чтобы обучать и породниться с вами, куурцами…

– Джорат – часть Куурской империи. Мы все куурцы.

– Нет, – поправила его Дорна. – Ты куурец. Мы – джоратцы. Как бы то ни было, его родственники направились туда, чтобы у вашего народа тоже были могущественные маги. И вот почему вы все так хорошо знаете магию. Это означает, что кровь Джораса течет в твоих венах, давая тебе его силу. Любой другой, кто может творить магию, либо должен заключить сделку с демонами, либо запятнан кровью маракорцев. И уж они-то точно заключают сделки с демонами!

Брат Коун удивленно заморгал:

– Ты… ты хочешь сказать, что использование магии нормально, если ты происходишь из определенной наследственной линии?

Он посмотрел на остальных собеседников, но никого из них слова Дорны не шокировали и не прозвучали как что-то странное.

Она хмыкнула:

– Я не говорила, что я в это верю. Думаю, что это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала, но ты сам спросил.

Брат Коун снова повернулся к Джанель:

– У вас красные глаза. В остальной части империи это бы означало, что вы огенра из Дома Де Тал. Их волшебники специализируются на огне. Так что, возможно, вы тоже Кровь Джораса и потому не колдунья, как на это ни по-смотри.

О том, что ее все равно бы считали колдуньей, потому что у нее нет лицензии, как и у любой женщины, он просто промолчал. Об этом можно будет сказать позже.

– Ты намекаешь, что у нее порченая кровь?! – вмешался в разговор сэр Барамон.

Дорна изо всех сил ткнула его в плечо:

– Да заткнись ты. Мать Джанель была простолюдинкой. Может быть, Френа была одной из этих огинрей. Мы ведь не знаем.

– Огенра, – поправил ее брат Коун.

– Ой, ну можешь на табличке это написать! – огрызнулась Дорна. – Я даже спелой сливы не дам за то, как правильно произносить это проклятое слово.

Джанель встала:

– Все вы – держитесь подальше.

Дорна схватила сэра Барамона за руку и начала оттаскивать его назад – словно Барамон был ребенком, не понимающим, как не попасть под колеса повозки торговца, – а на его лице застыло страдающее выражение.

Лед вокруг Джанель начал таять, обнажая лежащие на земле тела.

Тела, которые внезапно зашевелились.

– О, Селанол! – взмолился брат Коун. – Граф, смотрите!

Дорна испуганно отпрянула назад, а сэр Барамон обнажил меч:

– За спину мне, живо!

Брат Коун заставил себя вспомнить, что, несмотря на свой вес, Барамон весьма неплохо владел мечом.

Граф не сдвинулась с места. Она лишь обнажила меч, дожидаясь, когда одержимые демонами мертвецы приблизятся.

Брат Коун судорожно пытался придумать, чем он мог бы помочь. Благословение может заставить демонов остановиться, но не более того, тем более что физически они здесь не находились. Они лишь использовали эти трупы как марионетки в Мире Живых. Получалось, что демоны, должно быть, овладели мертвецами лишь для того, чтобы оказаться в ловушке во льду.

Коун нахмурился. Дракон помешал демонам начать Адский Марш[106].

Джанель взмахнула мечом. Голова крестьянки скатилась с плеч. Еще один мертвец замахнулся на графа Толамер, и та нырнула в сторону, с размаха ударив его в челюсть, а затем рубанула мечом сверху, одним ударом располосовав труп от плеча до паха.

Ни одной капли крови не вытекло из замерзшего тела.

– Не размораживай их больше! – выкрикнула Дорна.

Если граф ее и услышала, виду она не подала, лишь шагнула вперед и замахнулась на следующего демона.

Дорогу заступила маленькая девочка.

Граф заколебалась.

Внимание Коуна привлекло движение сбоку. Повернувшись, жрец увидел, что какой-то обряженный в домотканую потрепанную одежду труп с каштановыми волосами не пошел напрямую в атаку на Джанель, а решил обойти их с фланга.

Вскрикнув от ужаса, Коун отпрыгнул назад, но запутался ногой в подоле своего аголе и рухнул на землю.

Сэр Барамон рванулся ему на помощь, изо всех сил ударил мечом, но плоть демона столь замерзла, что, не имея демонической силы графа, рыцарь смог нанести нападающему лишь легкую рану, и тот, не обращая на это никакого внимания, замахнулся на брата Коуна.

Коун закричал.

Демон уже поднял когтистую лапу, но в этот момент сэр Барамон смог вытащить брата Коуна из-под удара, а сам ударил снова, отрубив нападающему руку.

Правда, тот так и не остановился. Что совсем не странно.

Но затем его голова скатилась с плеч.

Позади упавшего тела стояла граф Джанель, и глаза ее сверкали, как два солнца.

– Это был последний, – обронила она. – Вы двое в по-рядке?

– Проклятая тварь поцарапала мне руку, – вздохнул сэр Барамон. – Впрочем, бывало и похуже. Ничего страшного.

– Давай я осмотрю рану, – тут же обратился к нему Коун.

Барамон отмахнулся: