Имя всего Сущего

– Да, – Кирин повернулся к ней на стуле. – Но дело не во флирте. Я расстроен, потому что это был не какой-нибудь там ванэ из Манола; это был сын Таэны, Тераэт. Который, как ни странно, мой лучший друг.

– Ой. И это все? – Джанель выпила всю чашку чая одним долгим глотком.

– Когда Тераэт выкупил меня в Кишна-Фарриге… – Он сделал паузу. – По-видимому, за это спасение я должен поблагодарить тебя, так что… спасибо. Как бы то ни было, впоследствии мы с Тераэтом подружились. Но были люди, которым я был нужен в Кууре, и я хотел уехать. А он этого не хотел. Мы поссорились из-за этого. Он убедил меня остаться, втянув во все это тебя.

– Меня?

– Да. Не буду вдаваться в подробности. Я спросил его, откуда он вообще знает, как ты выглядишь, а он… – Кирин рассмеялся. – Он мне не солгал. Он просто позволил мне поверить в ложь. Он не мог просто встать и сказать, что вы двое познакомились. Он понимал, что если б я узнал это, то обязательно бы уехал, чтобы найти тебя.

Он забарабанил пальцами по столешнице.

Бармен принесла сидр и поставила его перед Джанель. Нинавис явно хотела что-то сказать, но затем покачала головой и вернулась на кухню.

Джанель отставила чай и взяла сидр.

В комнате, где всего несколько часов назад множество людей смеялось и пело, было очень тихо.

Кирин искоса взглянул на Джанель:

– Не так больно, как не знать твоего имени? – вскинув бровь, процитировал он ее слова. – Серьезно? Это худшая из попыток подцепить мужчину.

Она с достоинством выпрямилась:

– Я страдала от боли и бредила. Заткнись.

Он громко расхохотался, и через несколько секунд она к нему присоединилась.

– Я не виновата, – пробормотала она. – Ты его видел? Он красивый.

– О, он весьма красив. Тут не поспоришь. Просто, если бы я умирал в Загробном Мире, лежа в чьих-нибудь объятиях, у меня бы просто не было сил на то, чтобы заниматься любовными играми.

Она повернулась к нему лицом и, улыбнувшись, заморгала:

– Ты уверен?

Это заставило его задуматься.

Кирин уставился на Джанель:

– Подожди, а что я тебе говорил в Загробном Мире? И что я делал?

Она усмехнулась:

– Много чего, хотя и ничего такого, из-за чего я бы держала на тебя обиду. Извини, я не хотела тебя расстраивать.

– О нет, – сказал Кирин, – это я должен извиниться за то, что сорвался.

– Я рада. Хочешь присоединиться к нам снова?

– Да, пожалуй.

Она встала со стула и направилась обратно к их столику, но потом вернулась обратно:

– Кирин!

– Да?

– Когда мы были вместе в Загробном Мире, я сказала тебе, что я оскорблена… – Она на мгновение замолчала, с трудом подбирая слова. – Что я оскорблена тем, что Ксалторат предполагала, что между нами будут отношения – еще до того, как ты согласился. Что мой интерес к тебе уже был воспринят как должное.

Кирин чувствовал себя так, будто наелся камней.

– Ох…

– Ты должен знать, что я не отвергну тебя просто назло Ксалторат. Если отношения с тобой меня заинтересуют. – Она поморщилась и подняла палец: – Получилось неправильно. Я хочу сказать вот что: Ксалторат была права. Они меня заинтересовали.

Камни в его животе превратились в бабочек – и это чувство было гораздо приятней. И все же…

– А как насчет Тераэта?

– О, я бы советовала спросить его самого о его влечении к тебе. Это ведь не мое дело. – Уголок ее рта приподнялся.

– Очень смешно, – сказал Кирин.

– Я так и подумала, – улыбнулась Джанель. – Еще одна история. Затем мы прервемся на ужин.

Кирин взял свой бокал и направился обратно. Настала очередь Коуна рассказывать.

Рассказ брата Коуна.

Руины эставы, Знамя Барсина, Джорат, Куур

Дождь лил как из ведра.

На следующий день дождь прекратился, превратившись в слякотный промозглый снег. Выжившие из Мерейны жались друг к другу, чтобы согреться. Брат Коун был рад тому, что оказался под землей; огромная каменная пещера оберегала людей от непогоды, но все по-прежнему держались поближе и делились одеялами.

Судить, когда наступило утро, они не могли, но Джанель открыла глаза как раз в тот момент, когда, как подозревал брат Коун, солнце поднялось над горизонтом на западе. Сев, Джанель откинула одеяла и принялась потягиваться и рассматривать свои конечности, как будто удивляясь, что они все еще находятся на месте.

Затем она подошла к очагу в поисках завтрака.

– Они действовали умно, – сказала она позже, когда Дорна, сэр Барамон и Данго собрались поиграть в кости.

– Умно? – Брат Коун изо всех сил старался, чтобы его голос звучал нейтрально.

– Да, – согласилась она. – Они знали, что дым убьет всех в городе. Затем демоны должны будут сожрать их души и оживить тела и, в свою очередь, убьют еще больше людей, которыми могли бы обладать их братья. Затем появляется дракон и хоронит деревенскую местность в бурях и снегу. – Она ткнула пальцем в потолок, указывая на бурю, по-прежнему бушевавшую над головами. – Поэтому, когда придет армия, их задержит непогода[87].

– О, я понял, – сказал брат Коун. Он прикусил губу. – Ненавижу умных. Я бы предпочел, чтоб мы имели дело с глупцами.

Она вздохнула: