Имя всего Сущего

Также на противоположной стене висела карта Восточного Куура. Я заметила булавку, воткнутую в столицу знамени Барсина – Мерейну. И еще одну – на перевале Тига.

Я отвела взгляд.

Благодаря горящему камину и удобным креслам комната казалась весьма теплой и уютной. Стены из черного камня были скрыты под панелями из лиственных пород, поэтому кабинет выглядел весьма привлекательно.

– Вы мой поклонник? – Я ничего не смогла сделать с проклюнувшимся в голосе недоверием. – Смотрите турниры?

Усмехнувшись, он уселся рядом с камином. На столе перед ним стоял большой поднос с мясом и рагу с жареным рулетом – как я надеялась, с овощами. Так же я увидела серебряный графин, от которого шел пар. Рядом с подносом кто-то положил доску для зайбура без фигур.

– О да, – согласился он. – Я ваш большой поклонник. Не только из-за соревнований как таковых. Это ведь и есть основная предпосылка всех турниров. Величайший вопрос, который задают себе на протяжении многих веков все правители, звучит так: что делать с постоянной армией? Кандор решил эту проблему, раз за разом находя для своих солдат новую войну, но что делать, когда земли для завоевания заканчиваются? – Он махнул рукой: – Хорвешу приходится бороться с Пустошью и, я полагаю, с Манолом, но что делать Джорату? Джорат зажат между тремя провинциями Куура, у которых нет внешних границ, кроме побережья, настолько охваченного штормами, что ни один флот не посмеет напасть на него. Что делать Джорату со всеми теми, кого воспитали в вере, что бутон настоящего взрослого человека может распуститься лишь на поле боя?

Я выросла, зная ответ на этот вопрос:

– Мы превратили это в спорт.

– Вы превратили это в спорт, – согласился он. – И спорт – весьма важное, точнее, экономически значимое начинание, в которое глубоко вовлечено ваше население. В результате вы проявляете героическую доблесть на поле боя, но при этом получается гораздо меньше жертв. Гениально! – Герцог на миг замолчал. – По крайней мере, до тех пор, пока снова не появится реальная угроза. Но, возможно, не столь гениально сейчас, когда ваши «рыцари» не знают, как справиться с реальной опасностью.

– Да, кто бы мог подумать, что вы нападете на них с колдунами, демонами и драконом. – Я даже не старалась скрыть свое презрение.

– Действительно, кто? – ухмыльнулся он. – У вас была возможность поесть? – Он указал на еду: – Я был бы польщен, если бы вы разделили со мной трапезу.

– Спасибо. Я умираю с голоду.

Усевшись, я принялась накладывать себе еду. Кажется, герцог удивился.

Похоже, он должен был первым приступить к еде – либо как герцог, либо как мужчина. И какой вариант правила ни был бы верен, я не подходила ни под один вариант. Знай я, что так ошибусь, и я бы специально попыталась первой схватиться за тарелку.

Я разрезала рулет ножом и увидела внутри какое-то белое студенистое вещество.

– Что это?

– Китовый жир, – ответил он. – Вы должны это попробовать: это просто восхитительно.

Я посмотрела на поднос:

– Здесь есть что-нибудь, кроме мяса?

– В чае нет мяса, – ответил он. – Мне очень жаль. Никто не сказал, что вы не едите мяса.

– Я ем мясо, – возразила я. – Как и многие джоратцы. Мы не едим его каждый день, иначе у меня просто заболит живот. – Я потянулась за чаем: по крайней мере, это было безопасно.

Или нет. Прямо в кружке плавала огромная головка масла. И хотя против этого я не испытывала никаких угрызений совести, но от неожиданного вкуса чуть не подавилась.

Герцог, поджав губы, наблюдал за мной.

– Здесь, в Йоре, очень холодно, – пояснил он. – Поэтому мы и едим мясо и жир. Раньше, пока куурцы не вторглись и не разрушили Весенние пещеры, мы ели больше растений.

– Вы могли бы завозить овощи, – заметила я.

– Да, – согласился он. – Могли.

– Если вы отказываетесь сотрудничать с Королевскими Домами, почему в большом зале было столько пирующих?

– Но ведь вы не видели вчера там Дома Де Арамарин, не так ли? Нигде не было ни малейшего намека на зеленый цвет. Так же как и Дом Де Нофра, или Де Кард, или Дом Д'Эринва? Они вполне довольны существующим положением вещей. А что насчет остальных? Они как раз более открыты для перемен.

– Не боитесь, что они вас предадут?

– Уверен, что они меня предадут – но только если подумают, что я потерплю неудачу.

Я отставила чай.

– Ваша светлость, почему я все еще жива?

Он засмеялся и откинулся на спинку стула:

– А вы не церемонитесь!