Имя твоего ангела

Тогда они не смогли никого найти. Через полчаса после смерти Фатимы, почувствовав в себе странные изменения, Ляйля поторопила:

— Способности Фатимы апы предвидеть, вроде, передались мне, — сказала она. — Кажется, я вижу ее детей. Они пока живы. Их можно спасти. Если мы увезем их подальше с острова, они останутся живыми.

Искандер поверил ее словам и, поставив на ноги все свои связи, достал вертолет. Они опоздали ненадолго… Но лишь Ляйля была без настроения. Она ничего не сказала. Какое-то время шла молча, а потом произнесла:

— Халиль… Что Халиль? Что с ним произошло?

Ляйля не ответила, только покачала плечами. Через некоторое время она опять заговорила: «Хамит…» И как бы, не веря своим глазам, спросила: «Хамит?!» Больше она ничего не сказала. Замолчала, углубившись в свои думы.

— Добрались до острова, — сказал пилот.

Искандер потянулся к иллюминатору, но, услышав всхлипывания сзади, повернулся туда.

— Мы опоздали, — бросилась ему на грудь Ляйля, — опоздали. Мы им уже не сможем ничем помочь.

Остров на самом деле изменился. Он был уже не таким, как тогда, когда на нем в течение недели жил Искандер. Казалось, что здесь не осталось ничего живого. Даже деревья казались неживыми, будто они не росли, не пили корнями влагу с земли, не качались на ветру, даже казалось, что вовсе и не деревья, а какая-то декорация, сделанная кем-то. Но думать об этом не было возможности. Ляйля торопила:

— Нам нужно как можно быстрее уехать отсюда, — сказала она. — Иначе пропадем и мы. На острове ходит темная половина Фатимы.

Хотя Искандер и предполагал, о чем идет речь, но он не смог не спросить. Ему показалось, что словам Ляйли невозможно поверить.

— На острове ходят обиды, проклятия Фатимы апы, — объяснила Ляйля. — Я вижу это, как черный туман. В облике старухи, появившейся из черного тумана. Она может расправиться и с нами…

Но только потому, что говорит Ляйля, невозможно сбежать с острова. Надо было искать детей Фатимы, и они искали, но никого не нашли. Ни в доме, нигде вокруг ничто не говорило о том, что вчера- сегодня здесь были люди.

Ляйля несколько раз поторопила, но потом успокоилась. Она никого не искала, как будто знала, что здесь уже больше никого не найдешь. В конце концов, в это поверил и Искандер.

— Старуха нас не уничтожила, — улыбнулся он, когда повернулись к площади, где приземлился вертолет, — а ты боялась…

Ляйля улыбнулась.

— Она уже приблизилась к нам. Она была уже готова нас проглотить. Ее остановила Девушка.

— Нас проглотить?!

— Да… — сказала Ляйля очень убедительно. — Старуха проглотит и этот остров. Она уничтожит нас всех…

— Меня она не уничтожит, — улыбнулся Искандер.

Они опоздали из-за проблем с аварией… Не смогли связаться с Андреем Николаевичем. И у Искандера еще была надежда на то, что, возможно, Андрей Николаевич увез всех с острова. Хотя положение было очень странным, он старался не падать духом. И попытка подшутить над Ляйлей была связана именно с этим. Но Ляйля не обратила внимания на его шутку.

— Тебя люди съедят, — сказала она с твердой уверенностью, — людей проглотит старуха. Всех. Большая старуха.

— Хы-хы… — Искандер не смог сдержать смеха. Слова Ляйли больше были похожи бабушкины сказки. — А почему эта старуха нас сейчас не проглотит?

— Ее останавливает Девушка.

— Какая девушка? — улыбнулся Искандер. — Ты что ли?

— Нет, — покачала головой Ляйля, — у тебя есть карандаш и бумага?

— Здесь нет… А зачем?

— Я бы нарисовала ее портрет.

— Нарисуешь, когда приедешь…

— Ладно… А девушка тебя знает. Девушка знает нас всех. Но тебя она знает больше… — Ляйля вдруг улыбнулась. — Она тебя любит.

Но даже она тебя не спасет…

Ни тогда, ни после Искандер не придал значения ее словам.

Даже тогда, когда приехали и он увидел портрет, нарисованный Ляйлей, который как две капли воды был похож на любимую им Лолиту, он подумал, что это просто случайное совпадение… Хотя тогда думать об этом у него вроде и времени-то не было. Немало пришлось ему потоптать и дорожку суда. В конце концов, из-за недостатка улик в доказательстве его вины в пропаже братьев его выпустили на свободу. Но дело было не только в том, к какому решению пришли правоохранительные органы. Уже то, что такой известный человек попал на скамью подсудимых, было подобно наказанию. Это вызвало довольно щекотливое положение и с издательствами, и с читателями.

Но дело было даже не в этом. Искандер не мог простить себя.