Имя приказано забыть

– Дато, это Гиви. Мне попалась случайно информация по вопросу, о котором мы говорили. Девять вооруженных китайцев перешли границу. Они сейчас в Чечне. Что им надо, я не знаю, но они пользуются чеченской поддержкой. И это не торговцы оружием.

– Почему ты так решил?

– Торговля оружием происходит на нашей территории. Прямо на базах у границы. Попасть с оружием там – дело гиблое. Нет смысла рисковать.

– А что им тогда надо?

– Это тебе лучше выяснить у них самих.

3

Сохно в глубине души был романтиком и, как всякий романтик, утверждал, что все-таки ночью работать ему гораздо легче и интереснее, чем днем. По крайней мере при умении передвигаться так, как это делает подполковник Сохно – без звука и вздоха, – признавали все спецназовцы, кому доводилось видеть Сохно в боевой обстановке, действия становятся гораздо эффективнее. Ночью все кошки серы, и тебя никто увидеть не может, пока ты сам не пожелаешь показаться. Могут только услышать… А здесь уже сказывается твоя способность быть неслышимым. Днем дело иное, днем и сложнее, и скучнее стократ. Особенно это касается моментов, когда противников несколько. Днем, чем больше глаз, тем больше вероятность на эти глаза ненароком попасться, не зная при этом, что стал уже обреченной мишенью.

Тем не менее Сохно и днем не сомневался, что с задачей справится, хотя не строил заранее никаких планов, потому что всегда полагался на свое умение импровизировать, исходя из реальной обстановки. Впрочем, какие-то моменты он и сейчас просчитал. Лучше, конечно, разделить «чайников» на группы. Два по два – это как раз то, что ему требовалось. По одному тоже хорошо, но больше времени займет. Со всеми четырьмя тоже можно пообщаться, хотя для этого нужна соответствующая обстановка, которая не всегда возникает по заказу.

Подполковник поднялся по склону выше. Верхняя позиция всегда считается выгодной и в бою, и, естественно, при поиске и наблюдении. Тем более что противник сам ведет активное скрытное наблюдение, следовательно, у него меньше возможностей тебя обнаружить даже в том случае, если он ожидает твоего появления. Но вечером «чайники» видели подполковника уходящим на противоположный склон. И у них нет оснований полагать, что он вернулся сюда же. Конечно, определенное беспокойство они сейчас испытывают из-за долгого отсутствия своих, ушедших за раненым. Но должны же они, в конце-то концов, понимать, как тяжело тащить человека на таком сложном участке… Да и надо ли так спешить, чтобы подносить его вплотную. Принесут, оставят чуть в стороне, чтобы близко к группе Абу Обейды вместе с носилками не приближаться, оставят одного для ухода и необходимой помощи, и только после короткого отдыха присоединятся к остальным.

И не знают, что они уже не присоединятся.

– Танцор, я – Бандит! Видишь меня?

И сразу Сохно словно почувствовал, как его ощупывает прицел «винтореза» Кордебалета. Это ощущение, кстати, было хорошо знакомо подполковнику, и не однажды выручало его в трудной ситуации. Чувствовать энергетику ствола – важное качество военного разведчика. Кто не обладает этим качеством, часто получает пулю.

– Присматриваю, Толя, присматриваю. Кто ж, кроме меня, тебя защитит. Подружку у тебя командир отобрал, а больше некому.

– Он потом ее тебе подарит, чтобы не скучал. А ты пока присматривай, правильно. Подскажи-ка мне, выше я забрался того места?

– Чуть выше. Можешь еще выше забраться. Лучше будет смотреть. Но я не сказал тебе точно, что там «чайники». Учти, ты можешь их встретить где угодно.

– Твой «тепловизор»…

– Заряд на «красной лампочке». Кстати, о девочках… Что у тебя за винтовка?

– Без ПНВ… Китайская… Я о тебе подумал, искал аккумуляторы.

– Осторожнее, Толя, – предупредил полковник Согрин. – Как твою подружку зовут?

– А я знаю? Спроси ее сам.

– Ладно. Она, наверное, тебе привет передает. На чеченском языке… Что-то лопочет…

– Пролопочи и ей. На русском. От меня. Я пошел.

В этом месте склон был трудным для подъема, состоял из больших валунов, застрявших между насыпями более мелких камней, и не было густых кустов, за которыми можно было бы спрятаться. И потому пришлось за валуны прятаться, и делать множество обходов. Хотя, если с другой стороны рассудить, эти обходы сохраняют силы и дыхание, потому что не приходится постоянно в гору переть и переть, как Сизиф.

Но полоса зарослей начиналась выше, и Сохно хорошо рассмотрел ее, прежде чем туда отправиться. Показалось, что там спокойно, и есть, где спрятаться, и есть, откуда посмотреть. Впрочем, видимое спокойствие еще не говорит о безопасности. Если бы кто-то устроил в «зеленке» засаду на подполковника, он, скорее всего, не стал бы на виду у всех исполнять там танец живота. Спрятался бы, как спрятался бы в аналогичной ситуации сам Сохно.

Но все обошлось благополучно. «Чайники», очевидно, стремились быть в непосредственной близости от группы Обейды и высоко не поднимались. Выбрав себе ровную площадку, на которой можно было лежать под кустом почти со всеми удобствами, подполковник Сохно устроился там с биноклем в руках.

– Танцор, я – Бандит! Дай наколку.