Именинница

– Вдруг все это закончится через пару недель, а я разрушу свои отношения с сыном лишь потому, что не смог удержать свой член в штанах? – выпаливаю я. – Мне следовало держать свои руки подальше от тебя! Почему я не смог удержаться? А?

Это риторический вопрос. Но при этом правда. Мне следовало сдерживаться. Кто, черт побери, знает, как Коул это воспримет? Сколько гадостей наговорит ему Линдси о нас из-за этого? А ведь я всю свою жизнь изменил ради него. Я не пошел в колледж, потому что она не хотела работать, а нам нужно было на что-то жить. Я работал как проклятый, чтобы дать ему все, о чем он только мог попросить. И он наконец начал осознавать это. Так что признание только испортит это.

На несколько секунд между нами повисает тишина, от которой сжимаются все мои внутренности. Мне хочется знать, о чем она думает. Когда она злилась, это хоть немного успокаивало меня, потому что означало, что она готова за нас бороться. Но сейчас ее дыхание стало ровным и размеренным, а взгляд – слишком спокойным.

– Ты прав, что это того не стоит, – кивнув, говорит она. А затем разворачивается и направляется к задней двери.

– Джордан…

– Нет, все в порядке. – Она останавливается. – Я все поняла. И знала, что Кэм говорила правду. Этого никогда не случится.

Ты не так поняла…

Но ведь именно это я и имел в виду? Я не собираюсь рассказывать Коулу все прямо сейчас, но не уверен, планировал ли вообще когда-нибудь это сделать. Неужели когда-нибудь станет легче?

– Увидимся утром, – шепчет Джордан, так и не дождавшись моего ответа.

А затем заворачивает за угол, и меня пронзает такая боль, словно меня пнули. И не покидает чувство, будто мы больше никогда не увидимся.

Я бегу за ней и хватаю за руку.

– Не надо, – умоляю я. – Боже, ты не так меня поняла. Джордан, я… Ты достойна большего. Я просто… – Я качаю головой. – Не знаю.

– Все в порядке, – говорит она таким спокойным голосом, что мне становится страшно. – Ведь это действительно так. Вообще-то, мне следует тебя поблагодарить. Я много лет пыталась стать сильнее, и, кажется, у меня наконец получилось. Знаю, что достойна большего. Но вот ты – нет.

Она порывается уйти, но я вновь останавливаю ее.

– Джордан.

Резко обернувшись, она высоко поднимает подбородок и выдергивает руку из моей хватки.

– Так скажи ему все прямо сейчас.

От этого требования у меня перехватывает дыхание.

– Расскажи, – просит она. – Чтобы я могла лечь в нашу постель, где мы уснули бы в обнимку, а утром со спокойной душой двинулись бы дальше, не беспокоясь больше об этом. – В ее глазах светится вызов. – Пойди и скажи ему.

Я открываю рот, чтобы согласиться. Сказать, что готов сейчас же пойти и сказать сыну правду, что люблю ее и сожалею, что причинил ей такую боль.

Но меня останавливает осознание того, что она права. Через пару месяцев она вернется в университет, где каждый день будет встречаться с парнями, у которых есть образование и вся жизнь впереди. А я не готов рушить свою семью, не зная, сложатся ли у нас отношения.

И Джордан не имеет права просить меня об этом.

Она начинает отступать, а ее голубые глаза сейчас, кажется, покроются льдом.

– Удивительно, как все может измениться за столь короткое время, – медленно отходя, говорит она. – Ведь сейчас я совершенно ничего к тебе не чувствую.

Глава 24 Джордан

– Ты не очень-то хорошо выглядишь, сладкая.

Я поднимаю голову над холодильником, в который переставляла бутылки с пивом из ящика, и улыбаюсь Грейди.

– Не переживай, у меня не случилась ничего такого, чего не исправит пачка печенья Thin Mints, – говорю я.

Или коробка мороженого. Или внезапное появление здесь Пайка, особенно если бы он обнял меня на глазах у всех и сказал, что любит меня.

Боже, какая же я измученная. И изможденная. Прошлой ночью мне даже не хотелось смотреть на него, а единственным желанием было оказаться подальше от него и его проблем.

Поэтому я села в свой недавно отремонтированный «фольксваген» и поехала к сестре. А в десять утра заявилась в бар, где и провела уже больше двенадцати часов, не желая уходить даже после окончания рабочей смены.

Моя злость и решимость никуда не исчезли, но к ним примешалась тоска. Я скучаю по нему.

И ненавижу себя за это еще сильнее.

Я люблю его и хочу быть с ним, но…

Не могу.

Пайк заставляет меня смеяться, и рядом с ним так же уютно, как дома. Словно он единственное, что мне нужно от жизни.

Вот только я больше не уверена, что именно это мне нужно. А значит, пришла пора меняться.

Поэтому я не собираюсь возвращаться к нему.

– В прошлый раз твоя смена закончилась до моего ухода, – вытаскивая деньги из бумажника, говорит Грейди. – Так что держи свои чаевые.

Он протягивает мне пару двадцаток через барную стойку, и я, закрыв холодильник, усмехаюсь себе под нос, чувствуя, как тяжелеют веки от усталости.

– Грейди, да мне даже в голову это не пришло, – успокаиваю я. – Не беспокойся о таких вещах. Меня радует, что ты приходишь сюда.