Именем любви

– Только падший…

Бетти подмигнула Шерри:

– Я составлю программу всяких разных процедур. Массаж, бассейн, то-се…

Шерри вдруг нахмурилась.

– За все, что вы назвали, я не волнуюсь. Меня беспокоит другое. Боюсь, нам понадобится психолог. Нужна установка на собственную неотразимость для мужа… а все мы, девочки, увы, не обременены мужьями.

– Почему – увы? Мне лично и так неплохо…

– Шерри права. Ее надо настроить на семейную жизнь, а мы в ней – ни бельмеса, если не считать Мими и ее дальнобойщика.

– Ларс? Забудь о нем. Подонок.

– О, в нашем полку девушек прибыло. Тогда беда. Шерри, а что, если…

– Если ты имеешь в виду того, о ком я подумала, то – нет!

– Дамы, дамы, я волнуюсь. Неужели ты, Бет, говоришь об этом сногсшибенном, охренительном, офигенском мужике, который сегодня утром пил кофий в баре? Мои девки его видели, Полли и Молли.

– Ну и как?

– Чуть не кончили.

– Да я не про девок. Я про мужика. Шерри, ты зря. Джо Ладлоу в курсе дела, работает на Китти…

– Нет, я сказала.

– Ладно, ладно, ладно. Тогда думай. Я бы все-таки…

– Бетти, не зли меня. Ты абсолютно права, но я слишком зла на него сегодня. Возможно, завтра…

– Шерри, я тебя обожаю! В тебе наверняка есть французская кровь!

– Мими, я тоже тебя люблю. Все, девочки, спать.

– Как спать?! А потрындеть про мальчиков?

Луна заглянула в комнату на техническом этаже – и стыдливо убежала за тучку.

Когда девочки в хорошем настроении, да под мартини, да разговаривают про мальчиков… от этих разговоров зальется краской стыда даже казарма морских пехотинцев.

Оставим их. Спать!

УТРО НОВОЙ ЖИЗНИ

Джозеф Л. Ладлоу проснулся в отвратительном настроении. Вчерашний вечер оставил на губах привкус чего-то кислого и противного, голова болела, как с похмелья, а разговоры по душам со старинным дружком Винсентом Дельгадо никакого облегчения не принесли.

Зато разбудили массу воспоминаний. Некоторые из них – о Шерри – Джо решительно задвинул в самый дальний уголок своей памяти и приказал им не высовываться. После вчерашнего он вообще решил на нее обидеться. Слыханное дело – руки распускать?!

А вот военная служба – это пожалуйста, это хорошо и удачно. Прежде всего потому, что это молодость.

В армию он ушел через полгода после того, как потерял из виду Шерри. Как-то враз обрыдли и учеба, и прежняя вольная жизнь. Душа томилась – и мечтала о лишениях.

С сержантом Винсентом Дельгадо – он уже год как служил – они познакомились еще в самолете, как-то просто и удивительно крепко сдружились и не расставались последующие полтора года. В том смысле, что Винс по прозвищу Кабан был командиром подразделения, в котором испытывал лишения и томился Джо Ладлоу.

Впрочем, будем откровенны, томился он недолго. Армейская жизнь в некоторых аспектах весьма незатейлива – на томления просто не оставалось времени и сил. Ускоренный курс подготовки выбил из головы Джо даже мысли о Шерри, а дальнейшая служба… честно сказать, она ничем почти и не отличалась от ускоренного курса подготовки.

Винс уволился на месяц раньше, оставив Джо листок с адресом и телефоном. Глядя в небеса, туманно сообщил, что его, Винсента, мать… не совсем мать, просто она его вырастила – так вот, она женщина эксцентрическая и непростая, но работа у нее всегда найдется. Джо поблагодарил, благополучно забыл, но потом вспомнил – когда выяснилось, что в родном Хьюстоне его никто своим сотрудником видеть не жаждет. Ну и что, что из армии? Солдафон…

Вот тогда он и познакомился с Китти Шарк.

Она действительно была эксцентрична – с ходу стала называть его Малышом, при нем созвонилась аж с Лондоном, переговорила с загадочным человеком по имени «Изя-солнышко», по телефону же заказала ему билет – и уже через двое суток несколько ошарашенный Джо Ладлоу оказался в столице Велико-британии.

«Изя-солнышко» – Айзек Бломберг, великий и ужасный лондонский адвокат, специализирующийся на делах, которые пуритански настроенные люди назвали бы темными, – принял Джо под свое крыло, нагрузил практическими заданиями, и через год имя Джо Ладлоу гремело уже по всей Британии, эхом отзываясь в сопредельных странах Европы.

Задания Китти он выполнял не часто, но всегда с удовольствием. Джо по натуре был немножко авантюрист, немножко актер, приключения манили его, но серьезная адвокатура не позволяет своим сынам шляться по дебрям Амазонки и спасать юных дев из лап туземцев. Задания Китти стали чем-то вроде ролевых игр, возможности на короткое время отвлечься от юридической рутины и выплеснуть свой актерский темперамент.

А так – с разводом или там с завещанием – всегда рады, заходите, как будете в Лондоне…

Джо изучил свое отражение в зеркале. Да, хорош, ничего не скажешь. Но что толку, если любимая женщина вчера ночью ясно дала понять, что не желает иметь с ним ничего общего?

В дверь постучали, и Джо со вздохом накинул на чресла полотенце. Соблазнить, что ли, горничную с горя?

Он открыл дверь – и полотенце немедленно упало с означенных чресел, а Шерри Гейнс, сегодня в строгом и деловом, ехидно заметила: