Им равных нет

Машины, надрывно урча моторами, скрылись за домами. Они ехали в направлении северо-западной федеральной трассы, ведущей в степную часть Ичкерии. Кого-то сегодня ждет неприятная ночь. Опять будут пылать дома. Опять пули найдут свои цели. Снова слезы, боль, детские крики и женские причитания… Исламская революция в действии. Вся власть бандитам!

Итак, значительная часть личного состава бандформирования уехала. Гайрабека нет, иначе всему плану была бы грош цена. По прикидкам, на базе осталось человек тридцать. Это уже и не столь плохой расклад сил.

– Ну что, десант, зададим чертям перцу, – азартно произнес Ник. – Вперед…

К КПП подкатил вишневый потрепанный вседорожник «Тойота Ландкраузер».

– Открывай! – заорал по-вайнахски высунувшийся из открытого окна здоровенный верзила. – Як москали расслабились!

– Тебе чего? Пюлю хочешь? – скучающе ответил на ломаном русском языке часовой.

– Пюлю, – передразнил его верзила, вылезая из-за руля, разминая затекшие ноги. – Я те покажу пюлю! На! – подойдя к часовому, он ткнул ему в морду бумагу. – Врага исламской революции привезли тебе, а ты сопли жуешь…

Часовой беспомощно посмотрел на бумагу. Бандит был молоденький, из того поколения, что в школу не ходили. Ни арабскую вязь, ни русские буквы он прочесть просто не мог. Грамоте не обучен.

На шум из караульной будки вышел невысокий и болезненно худой абрек среднего возраста с ручным пулеметом Калашникова на плече. Посмотрел на бумагу более осмысленно, шевеля губами.

– К Гайрабеку Болтаханову, – важно произнес верзила. – Шпиона русского привезли… В зиндан сказали спрятать. С ним потом помощник самого министра шариатской безопасности Бейтара Магомедова будет разбираться.

– А ты кто? – с подозрением спросил худой.

– Личная группа Бейтара Магомедова по розыску и нейтрализации врагов Свободной Ичкерии.

Тощий напряженно думал над ситуацией. Что за люди? Бейтара Магомедова ведь не спросишь. Гайрабек мог бы попытаться связаться с ним по рации, да только где он сейчас. Не пустить их – чревато. С Министерством шариатской безопасности связываться – себе дороже. Ведь это одна из самых больших банд в Ичкерии.

– Ладно, заводи, – произнес он сурово. – Только оружие сдать надо. Бейтара Магомедова я уважаю. Тебя не знаю…

– Оружие? – возмутился верзила. – Наше? Да я лучше вас всех разоружу!

Тощий потянулся к полевому телефону, но потом отдернул руку. Опять задумался. На его челе отразилась титаническая работа мысли. Время позднее. Будить старшего, скорого на крик и рукоприкладство, не хотелось. Потом все-таки взял трубку, но полевой телефон постоянно барахлил и сейчас, как назло, не работал.

– Где тот шакал? – спросил тощий, глядя на джип с тонированными стеклами, за которыми ничего не было видно.

Верзила махнул рукой, подавая знак.

Задняя дверь распахнулась. Из салона вылез увешанный оружием жилистый мужчина.

– Выходи, свинячий окорок! – прикрикнул он и вытащил за шкирку перепуганного невысокого крепыша то ли славянской, то ли еще какой непонятной наружности в разорванной, грязной, залитой кровью одежде спортивного покроя. Руки его были связаны веревками.

– Не бей, – моляще произнес пленник. – Пожалуйста…

– Тебя еще не били. Тебя гладили. Бить будут завтра, – улыбаясь, произнес жилистый и толкнул пленного в спину в сторону КПП. Тот пролетел вперед несколько шагов и едва не упал.

– Шевелись быстрее, блядь траханая!!! – прикрикнул верзила.

– Гоча, проводи, – кивнул худой молодому бандиту.

– Пошли, – недружелюбно сказал тот, демонстративно махнув в сторону верзилы стволом автомата.

– Ты тут оставайся, – приказал верзила жилистому. – А то пока ходим, от машины и сидений не останется. Очень тут народец шустрый.

– Это ты про чего? – обиделся тощий.

Но верзила его не слушал. Он обогнул шлагбаум и пинками гнал крепыша перед собой. Сзади семенил Гоча, пытавшийся придать себе важности.

Во дворе райотдела пусто. На вышке, построенной еще во время Первой Ичкерской войны, сладко дремал с пулеметом в обнимку часовой. Остальные моджахеды дрыхли без задних ног в казармах. Время позднее, ложатся спать в Ичкерии рано, встают с восходом солнца – древний, из века в век, уклад.

Со стороны хозяйственной пристройки доносились сладострастное пыхтение, шуршание и страстные повизгивания. Верзила понимающе усмехнулся и иронично поинтересовался:

– Чего, коз трахают?

В пристройке явно кто-то кого-то имел.

Гоча потупился, а потом махнул рукой:

– Ты иди… Мало говори.

– Ладно, замяли. В чужой свинарник со своим уставом не лезь, – верзила дружелюбно хлопнул его по плечу. Молодой моджахед отшатнулся, сжав автомат и положив палец на спусковой крючок. Его можно понять. Время такое. Каждый против каждого. Выстрелить легче, чем разговаривать. А дружеское похлопывание по плечу – это знак агрессии.

Пленник брел, тяжело переставляя ноги, но стараясь двигаться быстрее – видно, панически боялся ударов.