Иллюзия убийства I-II. Хищник II

Он кажется начал терять интерес к разговору и повернулся к Липтону боком. Но долго напускать на себя безразличный вид Ролли не удалось. Липтон молчал. И тогда Тэйлор довольно тихо спросил:

— А когда это должно произойти? Нет, вы не думайте, мистер Липтон, что я согласился, но мне просто интересно.

— Через неделю, — коротко ответил Липтон.

— Это невозможно, — отрезал Тэйлор.

— Но почему? Вы же и раньше работали в короткие сроки, вы всегда в них укладывались, — настаивал сотрудник ФБР.

— Предложение заманчивое, — задумался Тэйлор. — Но я не режиссер, я не могу все рассчитать сам, я не хочу действовать один. И, в конце концов, я не сумею обучить вас, мистер Липтон, за одну неделю всем трюкам.

— Но подумайте о нас, — вставил сотрудник ФБР.

— Да я и думать не хочу.

Наконец Липтон выложил свой последний козырь:

— Мистер Тэйлор, вам за это заплатят тридцать тысяч долларов.

— Тридцать тысяч? — переспросил Тэйлор.

— Да, тридцать тысяч и притом без уплаты налогов.

Тэйлор задумался. Сумма была приличной. Липтон, не дождавшись ответа, повторил:

— Все-таки подумайте над нашим предложением. Большего мы не просим.

— А мы, это кто? — глядя прямо в глаза Липтону, спросил Тэйлор.

Но тот не ответил.

* * *

Через два часа Тэйлор и Липтон уже сидели в кабинете начальника службы правосудия ФБР, седеющего, но все еще крепкого старика, мистера Мэйсона.

Тот расхаживал перед ними по кабинету, пытаясь убедить Тэйлора в том, что он обязан помочь ФБР. А Ролли, уже устав от этих уговоров, сидел за столом и листал подшивку газет. Казалось, он безучастен и только ждет, когда наконец иссякнет красноречие мистера Мэйсона.

Липтон скромно стоял у окна, явно потеряв всю свою напористость и агрессивность в присутствии шефа.

Тэйлор листал страницы подшивки одну за другой, останавливая свой взгляд на статьях и фотоснимках, обведенных красным фломастером. Все эти статьи и иллюстрации касались преступлений мафии, в которых якобы был замешан мафиози де Франко. Даже специалиста по спецэффектам ужасали черио-белые фотографии, настолько они были ужасными. «Да, такой гадости даже я не смог бы сделать, — думал Тэйлор. — Даже я, со всем своим арсеналом спецсредств, а этот ублюдок де Франко может за несколько секунд сотворить из человека кровавое месиво. Но все-таки это не мое дело мешаться в операции ФБР, мое дело кино и искусство. Пусть разбираются сами. Чтобы не говорил этот Мэйсон, я все равно не соглашусь».

Тэйлор листал страницы одну за другой и все время убеждал себя, что это не его дело, что он никогда не согласится участвовать в операциях секретной спецслужбы.

Мистер Мэйсон подошел к Тэйлору и положил свою, изборожденную морщинами руку на подшивку газет.

— Мистер Тэйлор, вы понимаете, что мы сможем скрутить половину американской мафии, если Нико де Франко даст нам показания.

— Представляю это, — не отрывая взгляда от газет, сказал Тэйлор. — Если, конечно, этот де Франко доживет.

— Что это значит? — возмутился Липтон.

— Это значит, что такая работа мне не нравится. Я ни за что не соглашусь. Это отвратительно, — брезгливо отодвинул подшивку газет Ролли Тэйлор. — Он ублюдок, ваш Франко. Он сорок лет стоял во главе мафии. А сейчас собирается сдать своих бывших друзей и спокойно уйти на пенсию. А вы еще обещали сохранить ему жизнь и предоставить свободу, помочь улизнуть от возмездия.

— Именно поэтому он нам и нужен живой и невредимый, — сказал начальник отдела правосудия. — Именно из-за этих сорока лет, когда он стоял во главе мафии. Жизнь не такая уж справедливая штука, мистер Тэйлор, и иногда приходится кое-чем пожертвовать ради правосудия.

— Верно, — сказал Ролли и поднялся со стула.

— Так вы нам поможете? — обрадованно спросил мистер Мэйсон.

— А вот это уж нет. Это не моя работа.

— Ну ладно, — тут уже не выдержал Липтон, — пусть уходит. Ну его к черту. Пускай продолжает делать свои гнусные игрушки, — подталкивал к выходу Тэйлора Липтон. — А мы обратимся к Лео Маккенону.

— Потише, потише, Липтон, — предостерег своего подчиненного мистер Мэйсон. — В конце концов, Тэйлор не обязан нам помогать. Я благодарен, что Тэйлор согласился хотя бы прийти к нам.

Но слова, произнесенные Липтоном, о том, что они в случае его отказа обратятся к Лео Маккенону, остановили Ролли на пороге. Липтон как будто знал его больное место, как будто знал на какую мозоль нужно надавить, чтобы сделать Ролли податливым и послушным.

Как всякий настоящий художник, как всякий великий артист, Ролли Тэйлор относился к своему таланту с большим уважением, а к своим коллегам и соперникам с легким презрением. Одна только мысль, что это дело поручат Лео Маккенону, недалекому, на взгляд Ролли, специалисту в этих вопросах, привела его в негодование. Он обернулся.

— Вы хотите предложить эту работу Лео Маккенону? — спросил он.

— Да, Маккенону, он тоже хороший специалист, не хуже вас, — ответил начальник службы правосудия. — Ну уходите, Тэйлор, только помните, что наш с вами разговор абсолютно секретный. Уходите, уходите и помните о том, о чем я вас попросил.