Иллюзия страха

— Где-то час назад. Мама звонила, спрашивала, когда меня ждать. Я сказал, что ещё немного побуду у бабушки, а через час прыгнул, — пояснил Рома дрожащим голосом.

— Рассказывай дальше.

— Ну я прыгнул сюда, в гостиную. Крикнул их, а они не отвечают, я и пошел на кухню. А там... Мама ещё с этими убийствами заставила записать номер Седьмого отдела... Я сразу и позвонил.

Рома уже не мог сдерживаться и зарыдал в голос. Тогда Кирилл поднялся, сжал плечо мальчика и, отметив, что в гостиной есть камеры, направился обратно на кухню.

А туда уже прибыли криминалисты, и полным ходом шла работа.

— Миша, мне нужны записи с камер. В гостиной есть, они смотрят на двери и окна. Петя, вызови родственников мальчика. Вместе с ними в отдел для дачи письменных показаний. Эльнар Гасанович, что скажете?

— А что тут говорить? — оторвался от изучения трупов эксперт. — И так понятно, что наш маньяк поработал. Сразу двое! Беда-то какая! — он покачал головой и тяжело вздохнул.

— А мне что делать? — спросил Ворон, сминая пустую банку.

— Как обычно. Друзья, родственники, соцсети и прочее, — распорядился Кирилл. — Судя по всему, теперь Правление будет контролировать каждый наш шаг. Это не слабенькие девочки. Тут уже другой уровень, а мы даже не знаем, на что способен этот ублюдок.

— Зато поняли, что силенок у него достаточно, чтобы высосать не самого слабого мужика, — констатировал Иван.

— Вот это меня и пугает. Мы не знаем его пределы.

***

— Ну что, товарищи следователи, великие ищейки, оперативники, доигрались? — Константинов обвел всех хмурым взглядом.

Народ на это уже не реагировал. Сидели спокойно, попивая кофе. Большинство уже давно переключилось на ночной режим работы.

Вот и сейчас было три часа ночи. Невыспавшийся и злой начальник хотел от них хоть каких-то подвижек в этом деле, но у них было лишь пять трупов и ни одного адекватного предложения или предположения.

— Рассказывайте, — потребовал Константинов.

— Чета Томич, — начал Ворон с разрешения Кирилла. — Трупы обнаружил сын. С предыдущим жертвами никак не связаны, не контактировали и на них не похожи. Точнее, Диана была полукровкой, то есть слабым акудзином, как и другие девушки, но внешне совершенно другая. Сорок пять лет, полная брюнетка. Мужа так вообще нельзя отнести к слабым. Она домохозяйка, он предприниматель. Занимался поставками экзотических фруктов.

— Миша, что по камерам? — спросил Кирилл.

— Как обычно. Ничего, — развел руками Ростов. — Больше всего камер в гостиной, все камеры в других помещениях смотрят на окна и двери, но на кухне, где произошло убийство, камер нет. На окнах датчики движения, но они не срабатывали, понятное дело.

— Криминалисты тоже ничего не обнаружили, — добавил Кирилл.

— Значит, эта тварь довольно сильна, чтобы расправиться с Томичем? — хмыкнул Константинов. — Мы были шапочно знакомы. Хороший мужик. Сила у него была не то чтобы большой — до Демона далеко, да и нам уступал, — но не скажу, что совсем ничего не стоил. Умный, упорный малый.

Оперативники начали переглядываться между собой. Раз Константинов начал говорить так спокойно, да ещё и с чувством сожаления, ничего хорошего их не ждало.

— Олег Дмитриевич, — обратился к нему Кирилл, — мне жаль. Мы его разозлили, и он показал, на что способен. Только неизвестно, где предел его возможностей.

— Хороший вопрос, Калинин, правильный, — кивнул Константинов. — Но ведь круг подозреваемых сужается? Мы можем отмести слабаков и оставить равных по силе Томичу и выше?

— Можем, я уже работаю над этим, — подтвердил Кирилл. — Получил информацию из Правления. Рассматриваем всех пятёрок и выше.

Правление вело учёт акудзин. В том числе, у них была информация по силе. Слабый получал единицу, самые сильные десятки. К последним относились Морозовы, Голицыны, Гессен-Штатские и ещё несколько семей, тесно связанных с Правлением. В оперативники брали только тех, кто был выше шестёрок.

— Они дали тебе эту информацию? — удивился Константинов.

— В полночь я добился аудиенции у Гессен-Штатского. Это конфиденциальная информация, но он поделился после того, как увидел фото трупов четы Томич. В этом деле не до конфиденциальности, но чем позже об этом узнает общественность, тем лучше, — ответил Кирилл.

— Уже что-то. Молодец, — отозвался Константинов с сарказмом. — Но круг подозреваемых все равно огромный, да и не явишься ты к некоторым с обысками. Вот куда нас пошлют те же Морозовы или Демоны? Кстати, от Голицына есть новости?

Кирилл покачал головой:

— Если бы он что-то нарыл, уже вышел бы на связь.

— И то правда. Кругом тлен. Ладно. Работаем с тем, что есть. Утром поговорю с Гессен-Штатским. Шила в мешке не утаишь, но, может, получится оттянуть очередное позорное выступление в Правлении.

Константинов тяжело поднялся. Хотел ещё что-то сказать, но устало махнул рукой и исчез.

Оперативники выдохнули и тут же уставились на Кирилла.

— У меня идей нет, и нет уже давно, — поднял он руки вверх. — Мы по-прежнему не знаем его мотив, не знаем, как он прыгает к жертвам и до сих пор не попал в поле зрения камер... Камеры...

Кирилл замер, словно его осенило.