Читаем ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ КЛЮЧ К ТАРО полностью

Легким шагом, как будто земная твердь со всеми ее ухабами и рытвинами неспособна его удержать, юноша в богатой одежде на миг замер над краем пропасти средь горных вершин; взгляд его устремлен в голубую даль - скорее в бездонные небеса, нежели в открывающийся внизу путь. Он показан в стремительном движении, хотя в данный момент и замер в неподвижности; собака у его ног взметнулась в прыжке. Край разверзшейся перед ним пропасти не ужасает - впечатление такое, будто ангелы готовы вот-вот подхватить его, если он решится шагнуть в бездну. Его лицо светится умом и мечтательностью. В одной руке у него роза, в другой - драгоценный посох, на котором висит затейливо расшитая сума. Это принц из иного мира, странствующий в нашем - в полном блеске раннего свежего утра. Солнце, сияющее у него за спиной, знает, откуда он пришел, куда идет и как вернется другим путем много дней спустя. Это Дух в поиске Опыта. В этой карте собраны воедино многие символы Мистерий, что с высокой степенью достоверности опровергает все прежние ошибки и недоразумения.

В своем «Пособии по картомантии» «Великий Восток» делает любопытное предположение о функции Мистического Глупца как участника процесса высшего гадания; однако для того, чтобы заставить его выполнить свое предназначение, требуются незаурядные дарования. Мы еще увидим, как ведет себя эта карта по общепринятым канонам гадания, и для тех, кто умеет видеть различия, это послужит лишним подтверждением того, что Старшим Арканам изначально не было места в искусстве гадательных игр, где карты используются как фишки с заранее заготовленными текстами. Впрочем, нам очень немногое известно об обстоятельствах, сопутствовавших зарождению этого искусства. Согласно общепринятым толкованиям, Глупец означает плоть, чувственную жизнь, а кое-кто (явно сатирически) называл эту фигуру Алхимиком, т. е. тем, кто демонстрирует крайнюю стадию глупости.

Прорицательные значения : Безумство, мания, экстравагантность, опьянение, бред, лихорадочное возбуждение, невольное предательство.

Перевернутая карта: Небрежность, отсутствие» распределение, беспечность, апатия, ничтожность» тщеславие.

<p><cite id="BdToc_25"> </cite> Различия между Старшими и Младшими Арканами</p>

Фигурные Карты - четыре Короля, четыре Королевы, четыре Рыцаря и четыре Пажа - как бы перекидывают мостик от Младших Арканов к Старшим. Однако от последних они резко отличаются своей условностью. Сравнив их с такими символами, как Глупец, Верховная Жрица, Иерофант - да, пожалуй, с любой картой предыдущей группы, - читатель без труда поймет, что я имею в виду. Не будучи, на первый взгляд, носителями никакой особой идеи, Фигурные Карты как бы служат цепочкой условностей, образующих переход к простоте следующих за ними Номерных Карт. Здесь мы как будто расстаемся со сферой высших значений, представленных полными жизни образами Старших Арканов. Впрочем, некогда Номерные Карты тоже бывали фигурными, хотя такие колоды лишь время от времени создавались отдельными художниками и представляли собой либо стандартные аллегорические картины, далекие от подлинного символизма, либо иллюстрации нравов и традиций своей эпохи. Одним словом, это были красивые безделушки, никак не способствовавшие подъему значимости Младших Арканов до уровня Старших. Тем не менее, повсюду ходят неясные толки о некоем высшем значении младших карт, хотя до нынешнего дня на сей счет не появилось никаких достоверных сведений - даже в крайне осторожных формах, столь характерных для высших оккультных кругов. Остается лишь добавить, что разница между пятьюдесятью шестью Младшими Арканами и обычными игральными картами невелика не только потому, что замену Чаш червами и т. д. можно назвать случайностью, но и потому, что присутствие Рыцаря в каждой из четырех мастей было некогда характерным для многих игральных колод, где этот персонаж обычно заменял Королеву. В исправленном Таро, взятом для иллюстрации данного пособия, все Номерные Карты Младших Арканов, за исключением Тузов, снабжены собственными фигурами, или картинами, которые - пусть неполно - символизируют их прорицательные значения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное