Илион

– И бассейна Эллады на юге, – подсказал собеседник, припомнив орбитальные фотографии.

– Именно. Все эти статуи каким-то загадочным образом связаны с пьесой земного Барда.

Знаток сонетов кивнул, уже не сомневаясь, что друг воспримет его молчание правильно.

– Но что, если местный диктатор и есть Просперо? – промолвил иониец. – Не человек и даже не постчеловек?

– Я не совсем понимаю, – смутился товарищ. И на всякий случай проверил доступ кислорода из баллонов: воздух поступал исправно и к нему, и к Орфу. – Хочешь сказать, некий ПЧ заигрался в старого волшебника… и забыл свою истинную сущность?

– Нет, я имею в виду, что он и есть Просперо, – упрямо повторил краб.

Европеец ощутил укол тревоги. Бедняга Орфу столько перенес: покалечен, ослеп, обстрелян сверхмощным потоком проникающего излучения, наконец, пережил далеко не мягкое падение подлодки в океанскую пучину… Не всякий разум выдержит подобные нагрузки.

– Не надо пугаться, я еще в здравом уме! – с неудовольствием проговорил иониец. – Выслушай меня.

– Просперо – литературный герой, – медленно проговорил Манмут. – Авторская выдумка. Только благодаря древним архивам человечества, заложенным в программу самых первых моравеков, нам стало о нем известно.

– Ага, – поддакнул гигантский краб. – Волшебник – авторская выдумка, античные божества – миф… И если они расхаживают во плоти, то это не они, а люди или постлюди в чужом обличье. Так? А теперь представь, что перед нами сам Просперо… И подлинные греческие боги!

Маленький европеец забеспокоился по-настоящему. Идти на опасную миссию в одиночку, схоронив лучшего друга, – что могло быть хуже? Только это: оказаться в одной гондоле с безглазым, изувеченным, сумасшедшим напарником. Хватит ли ему духа бросить товарища сразу после высадки?

– Стало быть, не мифы и не забывшиеся постлюди … – с расстановкой начал Манмут. – Кто же они, по-твоему… Инопланетяне? Древняя раса, которую прозевали во время первых экспедиций на Марс?

– Я предположил другое, – тихо ответил иониец. – Что, если греческие боги – это греческие боги? Что, если Просперо – это Просперо? А Калибан – это Калибан, не приведи судьба нам когда-нибудь встретиться?

– А-а, – протянул знаток Шекспира. – Занятная мысль.

– Давай без этого покровительственного тона! – взорвался Орфу. – Ты хоть малость разбираешься в квантовой телепортации?

– Так, в теории. И еще знаю, что здешний мир изрешечен квантовой активностью.

– Дыры.

– Как?

– Это похоже на червоточины. В случае подобного обострения телепортационных перемещений мы получаем эффект исключительности устойчивой червоточины. Надеюсь, тебе известно, что такое исключительность?