Илиада

205 Облак ему вкруг главы обвила золотой Тритогена

И кругом того облака пламень зажгла светозарный,

Словно как дым, подымаясь от града, восходит до неба,

С острова дальнего, грозных врагов окруженного ратью,

Где, от утра до вечера, споря в ужасном убийстве,

210 Граждане бьются со стен; но едва сокрывается солнце,

Всюду огни зажигают маячные; свет их высоко

Всходит и светит кругом, да живущие окрест увидят

И в кораблях, отразители брани, скорее примчатся, —

Так от главы Ахиллесовой блеск подымался до неба.

215 Вышед за стену, он стал надо рвом; но с народом ахейским,

Матери мудрой завет соблюдая, герой не мешался;

Там он крикнул с раската; могучая вместе Паллада

Крик издала; и троян обуял неописанный ужас.

Сколь поразителен звук, как труба загремит, возвещая

220 Городу приступ врагов душегубцев, его окруживших, —

Столь поразителен был воинственный крик Эакида.

Трои сыны лишь услышали медяный глас Эакидов,

Всех задрожали сердца; долгогривые кони их сами

Вспять с колесницами бросились; гибель зачуяло сердце.

225 В ужас впали возницы, узрев огонь неугасный,

Окрест главы благородной подобного богу Пелида

Страшно пылавший; его возжигала Паллада богиня.

Трижды с раската ужасно вскричал Ахиллес быстроногий;

Трижды смешалися войски троян и союзников славных.

230 Тут средь смятенья, от собственных коней и копий, двенадцать

Сильных погибло троянских мужей. Между тем аргивяне

Весело, к радости всех, из-под копий умчавши Патрокла,

Тело на одр положили; его окружили, рыдая,

Грустные други; за ними пошел Ахиллес благородный;

235 Теплые слезы он пролил, увидевши верного друга,

Медью пронзенного острой, на смертном простертого ложе, —

Друга, которого сам с колесницей своей и с конями

В битву послал, но живого, пришедшего с битвы, не встретил.

Тою порою Солнцу, в пути неистомному, Гера,

240 Противу воли его, в Океан низойти повелела.

Солнце сокрылося в волны, и рать благородных данаев

Вся от тревоги и общегубительной брани почила.

Трои сыны на другой стороне с ратоборного поля

Быстро сошли, от ярм отрешили коней долгогривых

245 И, не мысля о вечери, вдруг на совет собирались.

Стоя троянские мужи держали совет; ни единый

Сесть не дерзал; ужасались они, что Пелид быстроногий

Вновь показался, давно уклонявшийся грозного боя.

Полидамас Панфоид им начал советовать мудрый:

250 Он бо один и минувшее знал, и грядущее видел;

Другом Гектора был и в единую ночь с ним родился;

Но, как речами был он, так Гектор оружием славен;

Муж благомысленный, так он троянам советовать начал:

«Тщательно, други, размыслите; я вам советую ныне ж

255 В град с ополченьем войти, а не ждать Авроры священной

В поле, близ самых судов: далеко мы стоим от твердыни.

В дни, как сей муж враждовал на Атрида, владыку народов.

В битвах не столько нам тягостны были данайские рати.

Я веселился и сам, при судах мореходных ночуя;

260 Чаял, что скоро возьмем мы суда меднолатных данаев,

Ныне ж, как вы, я страшуся Пелеева быстрого сына;

Знаю я душу Пелидову бурную; он не захочет

Медлить на этих полях, где трояне, с сынами ахеян

В битвах сходяся, равно разделяли свирепство Арея:

265 Града и наших супруг добывать он битвою будет.

В град возвратимся немедля; поверьте мне, так совершится!

Ныне от битв удержала Пелеева бурного сына

Ночь благовонная; если и завтра нас здесь он застанет,

Завтра нагрянув с оружием, — о! не один Ахиллеса

270 Скоро узнает; войдет не без радости в Трою святую,

Кто избежит от могучего: многих троян растерзают

Враны и псы; но не дайте мне, боги, подобное слышать!

Если вы мне покоритесь, хотя и прискорбно то сердцу,

Ночь проведем мы на площади с силой; а городу стены,

275 Башни, ворота высокие, оных огромные створы,

Длинные, гладкие, крепко сплоченные, будут защитой.

Утром же мы на заре, ополчася оружием медным,

Станем на башнях; и горе надменному, если захочет

Он, от судов устремившися, с нами вкруг града сражаться!

280 Вспять к судам возвратится, когда он коней крутовыйных

В долгих бегах истомит, перед градом их праздно гоняя;

В стены ворваться ни гордое сердце ему не позволит;

Их не разрушит он; быстрые псы его прежде изгложут!»

Грозно взглянув на него, отвечал шлемоблещущий Гектор:

285 «Все для меня неприятное, Полидамас, ты вещаешь, —

Ты, убеждающий вспять отступить и в Трое скрываться!

Или в стенах заключенными быть вам еще не постыло?

Прежде Приамов сей град племена ясновещие смертных

Все нарицали счастливым, богатым и златом и медью:

290 Скрылося все, что в домах драгоценного, пышного было!

Сколько во Фригию или в Меонию, славную землю,

Продано наших сокровищ с тех пор, как прогневан Кронион!

Ныне ж, когда благодеющий мне даровал громовержец

Славу стяжать при судах, отразив к Геллеспонту ахеян,

295 Мысли такие, безумец, стыдись открывать пред народом!

Их ни один из троян не послушает: я не позволю!

Слушайте, други, вы слово мое и ему повинуйтесь:

Ныне вы все вечеряйте по стану, отряд близ отряда;

Помните стражу ночную и бодрствуйте каждый на страже.

300 Кто ж из троян о богатствах домашних безмерно крушится,

Пусть соберет и отдаст на народ, да народ их истратит: