Икона и крест

– Но если нам известно, когда полдень в Англии, а полдень на корабле шестью часами позже, значит, мы прошли четверть земного шара, так как Солнцу на путь вокруг Земли требуется двадцать четыре часа. Значит, наша долгота относительно Англии – девяносто градусов!

Меня распирала гордость. Мистер Хэрриот улыбнулся:

– А откуда ты узнаешь, когда полдень в Англии?

– Надо, покидая Англию, установить часы на полдень. Когда бы эти часы ни показывали полдень, в какое бы время дня и ночи…

– Какие именно часы? Песочные? Египетские часы с водой? Часы с заводом? Они едва способны показывать время на суше. А при качке и вовсе бесполезны.

– Тогда я сдаюсь, мистер Хэрриот.

Я видел, что никуда не гожусь – не только как боец или матрос, но даже как ученик мистера Хэрриота. Ужасная мысль посетила меня: неужели все, на что я способен, это пасти овец?

Хэрриот опять рассмеялся.

– Да не убивайся ты так! С этой задачей не справились лучшие умы – что в Англии, что за ее пределами. Однако половину земного шара еще только предстоит открыть, торговые маршруты в Китай не проложены, в Америках нас ждут несметные сокровища. Человек, который найдет способ точно определять местоположение корабля в океане, сказочно разбогатеет!»

ГЛАВА 10

Тайная цель!

Было уже около трех утра, и глаза у меня слипались. Я не мог бодрствовать ни минутой дольше. Доковыляв до кровати, я скользнул под прохладные простыни. Меня тут же утянуло в сказочные дали, в которых мешались парусники, ножи «Береги яйца», головы на шестах и деревянная дубинка. Она поднималась и опускалась, опять поднималась и опять опускалась… Солтер бьет пятнадцатилетнего мальчика. С его головы стекает блевотина, лицо перекошено от гнева, он кричит: «Тайная цель, тайная цель, что еще за тайная цель?!»

Наступило серое утро. Я, не завтракая, заплатил хозяйке гостиницы за постой, бросил портплед на заднее сиденье «тойоты» и отправился на север, сверяясь время от времени с дорожными знаками. Выбравшись на автостраду, я разогнался до девяноста миль в час и большую часть пути держался быстрой полосы.

Мое самолюбие было уязвлено. А поведение Теббита меня просто взбесило! Не люблю, когда со мной обращаются словно с одним из слуг, которого можно прогнать щелчком пальцев, – а ведь речь идет об историческом открытии исключительной важности. Терпеть такое от мелкопоместного дворянчика, возомнившего себя владыкой мироздания, я не собирался. Экспедиция на Роанок была первой попыткой колонизации Северной Америки. Теббиту передали путевой дневник, в котором имелись некоторые сведения по этому поводу, и я хотел знать, какие именно. В любом случае я сомневался, что тот располагал законным правом лишить меня причитающейся доли истории. А еще мою решимость укрепляли ощущения в почках – они все болели.

И пока я ехал по автостраде, из моей головы никак не выходили слова «тайная цель».

«Будь я проклят, если это ускользнет у меня между пальцев, если я просто переведу рукопись и отойду в сторону…»

До своей квартиры я добрался к полудню. У Теббита было занято наглухо, так что в конце концов я поехал в Пикарди-Хаус сам. Рядом с домом выстроилось внушительное количество «бентли» и «ягуаров». Я подумал было, что случайно попал на вечеринку, но потом заметил полицейского в униформе и людей в белом, суетящихся позади полицейского микроавтобуса.

Полицейский в желтом жилете регулировщика покрутил пальцем, чтобы я опустил окно.

– Что вам здесь нужно?

Он старался говорить внушительно, но до Солтера ему было далеко.

– Хочу поговорить с сэром Тоби.

– Значит, вы не родственник?

– Нет. Я едва знаю этого человека.

– Он уже два дня как мертв, сэр. Вы что, газет не читаете?

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. Если не считать кирпичного цвета щек, во всем остальном Теббит выглядел совершенно здоровым. Или это был сердечный приступ?

– Наверное, мне лучше убраться…

В это мгновение в дверях появилась Дебби, говорившая с кем-то вроде юриста. На ней была серая кофта и длинная черная юбка. Ничто не выдавало пережитого – она выглядела даже более спокойной, чем обычно.

Заметив меня, девушка махнула рукой. Я помахал в ответ.

Полицейский наклонился вперед и заговорщицки сообщил:

– Вы знакомы с его дочерью? Оторва еще та! Мать умерла много лет назад, и она – единственное чадо. Ей достанется все, вы только представьте!

– Если это похороны…

– Нет, сэр. Он в городе, лежит там в холодильнике. А сюда съехались горюющие родственники и друзья. Денежки у сэра Тоби, что уж там говорить, водились.

Полицейский наклонился еще ближе. От него несло чесноком.

– Им принадлежит чуть не половина Линкольншира.

Юрист направился к своему «БМВ» (самой дорогой модели), а Дебби изящно спустилась с крыльца и направилась ко мне.

– Мистер Блейк? Гарри?

Я толком не знал, что сказать.

– Дебби, я узнал…

– Конечно, ты ведь был в отъезде… Папу убили, вот…

– Что?!

– Грабители.

Она говорила словно между прочим.

– Давай, заходи.