Их жаркий ноябрь

— Да, конечно. Надо знать, за что меня избили.

Он нажимает на воспроизведение. Мы смотрим кино. Полумрак, по времени года примерно начало сентября. Заброшенная стройка. Какие-то мужчины в масках. Они тащат по земле ребенка. Мальчика примерно шести лет. Он плачет.

«Заткните его!» — знакомый голос за кадром. Мальчик не успокаивается. В кадре появляется смутно знакомый мне персонаж. Он в стильном костюме и у него в руке пистолет.

«Заткните мальчишку!»

«Босс, нет! Он нужен живым!»

«Я сказал, заткните!»

Два выстрела, и ребенок, расстрелянный в упор, затихает. Мужчина оборачивается на камеру. Мы с Костей прекращаем дышать. Это Бобров, муж Ники.

— Он у…у. у…бил… убил… ребенка… — заикаюсь я.

— Чееерт… — Костя проводит рукой по лицу. — Это громкое похищение сына нашего мэра в сентябре. Вот почему администрация так лояльна к проекту с тачками… Они боятся, что убьют второго ребенка мэра.

— Костя, ты что, ведешь дела с убийцей детей?! — впиваюсь в его руку пальцами.

— Я не знал… Честное слово, не знал, что за похищением стоит Бобрик. Дело было очень шумное, но похитителей не нашли. Теперь ясно, почему. Просто замяли дело от страха.

— А Ника с ним живет… Боже мой… почему она его вчера не убила?!

— Потому что в тюрьму не хочет.

— Костя, я отдам флешку дяде Жоре.

— Аня, не горячись. Думаешь, твой дядя Жора супергерой? Его также подстрелят в темном переулке за браваду, и никто ничего не докажет. У Бобрика слишком много связей в криминальных кругах.

— Что же делать? Костя, что нам делать?

— Ничего. Флешку и фото я оставлю у себя в сейфе. Негоже нести их в наш дом. Сделаем копию видео. Придется пристально следить за Бобриком. Понимаешь, если я сейчас резко соскочу с нашего с ним сотрудничества — это будет очень подозрительно выглядеть. Надо быть очень осторожными.

— А я? Что делать мне?

— Забыть, что видела пакет и его содержимое. Так безопаснее всего. Никто не знает, что ты забрала его из садика.

— А если Валера проговорится людям Бобрика, где пакет? Под пытками, например?

— Ох, Аня… в любом случае, нам лучше всего сейчас затаиться. Без меня и охраны никуда не ходи. Завтра на заседание я поеду с тобой.

— Хорошо.

— Дай ключи, попрошу охранника отогнать твою машину на стоянку к нашему дому.

— Да, конечно.

А дальше все было, как в тумане. Костя запер в сейф флешку и фотографии. Мы оделись, вышли из его кабинета. Он предупредил Жанну, что сегодня уже не вернется. Ключи от кабинета на всякий случай взял с собой.

Охранник взял ключи от моей машины и обещал отогнать ее на стоянку к «Тихому Дону».

Костя открыл мне дверь и помог устроиться на переднем сидении его «БМВ».

Сел за руль, включил зажигание.

— Кость, ты молчишь. Меня найдут, да?

— Анюта, успокойся. Просто затаимся, пока не нарисуется твой муж. Надеюсь, завтра в суде он все же появится. Вряд ли будет третье заседание. Завтра все закончится.

— А если мне не отдадут опекунство над Евой?

— Отдадут. Все будет хорошо, Аннушка. Если что-то пойдет не так, будем действовать через знакомых. У Бобрика полно своих людей в суде.

— Боже, опять этот Бобрик! Он повсюду…

— Знаешь, мой отец навязал его в партнеры семье еще при жизни. Скрепил союз, выдав за него насильно Нику, как только ей восемнадцать исполнилось.

— Ее насильно выдали замуж?! Что за ерунда?! Как в турецких сериалах, честное слово!

— И не говори… Аня, мне надо подумать. Очень крепко подумать о том, что произошло. Здесь нельзя допустить ошибку. Один просчет — и мы в немилости у Бобрика. А оказаться у него в черном списке равносильно смертному приговору.

— Господи, зачем я привезла тебе пакет? Ну, зачем?… надо было выбросить его в ближайшую мусорку на Западном и ехать домой…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Все ты правильно сделала, Аннушка. Главное, чтобы Валеру не поймали и не начали пытать люди Бобрика. Если они выйдут на садик, а воспитатель скажет, что отдала все вещи тебе, то придут к нам.

— Он же продолжает их шантажировать. Точно продолжает, Костя. Машина у него новая, дубленка, доходы какие он показал в суде…

— Ладно, Ань, доживем до утра.

Я обреченно посмотрела в окно. Пошел первый снег. Он кружился в свете фонарей, безумно красивый и свежий, и не было пейзажа прекраснее. Природа ликовала. Она дарила миру свое великолепие.

Эта красота выдавала чудовищный контраст с тем, что творилось в моей душе. Я должна была сейчас радоваться. Предстоящим каникулам в Дубае, колечку от Кости, нашей скорой свадьбе. Но вместо этого душу сковала чудовищная тревога. Она поднималась изнутри темными волнами и не давала спокойно дышать.

Глава 54

Вот и парковка. Выложенная плиткой набережная, сверкающий яркими огнями супермаркет «Тихий Дон».

Костя открывает мне дверь, помогает выйти.

— Ань, снег, — улыбается он. — Настоящий, смотри…

Берет меня за руки, подставляет мои ладони летящим в звенящей тишине снежинкам.

К горлу подкатывается ком. Глаза жгут слезы.

— Костя, нас ведь не убьют? — шепчу обреченно.