Их позвал горизонт

"Дальнейший план кампании вполне разработан, — пишет Скотт. — Лошадей мы разделили на три группы — ленивых, идущих со средней скоростью и резвых. Снэтчер[9] выступит последним и, вероятно, обгонит передовых. Все это требует немалого расчета… Это мне напоминает речную гонку или довольно беспорядочный флот из разнокалиберных судов весьма различной скорости".

Так и повелось: кто-то выходит в 7 — 8 часов утра, кто-то — в 10, кто-то — в 11, а то и в 12 часов. Растягиваясь и сжимаясь, тащится тяжело нагруженный обоз по шельфовому леднику Росса.

4 ноября они проходят мимо одного брошенного тягача, 5 ноября — мимо второго. "Тем и кончилась мечта о великой пользе моторов!.. Большое разочарование!" — записывает Скотт.

Сработало первое "если": моторная партия, переложив на легкие сани 800 фунтов грузов (по 200 на человека), продолжает путь пешком.

7 ноября отряд Скотта догоняют собачьи упряжки — третья партия.

Пожалуй, уже здесь обнаруживается некоторое несовершенство такого, казалось бы, тщательно разработанного плана.

Вспомните Кука: "Возможности любой экспедиции находятся в прямой зависимости от возможностей ее слабейшего участника".

Капитану Скотту нелегко управлять своим "беспорядочным флотом". Сильные лошади работают с неполной отдачей, на несколько часов меньше, чем слабые. Собачьи упряжки за пару часов легко пробегают те 10 миль, которые лошади преодолевают за день. Бывшая моторная партия, дотащив свой груз до указанной в инструкции широты 80°30′, шесть дней вынуждена бездельничать, ожидая подхода основной группы и новых указаний.

Невосполнимая потеря времени!

21 ноября все три группы наконец соединились. Теперь из очередного лагеря вначале уходят те, кто тащит грузы на себе, затем через два-три часа поодиночке, группами трогаются погонщики с лошадьми. Затем — собачьи упряжки.

24 ноября пристрелили первую лошадь. Она совсем ослабела, и прикончить ее, как пишет Скотт, "надо было в сущности из милосердия". В этот же день два человека ушли назад.

27 ноября отряд достигает широты 82°. Скотт записывает в дневнике: "Наличность фуража такова, что мы во что бы то ни стало должны делать 13 географических миль в день".

До сих пор им в общем-то везло с погодой. В Антарктиде лето. Конечно, ветер, пурги, но все, так сказать, в пределах нормы. Температура в основном минус 10 — минус 15 градусов и лишь изредка опускается до минус 25. Но 28 ноября погода явно начинает портиться — сильный встречный ветер, пурга. "Снег стоит перед нами стеной", — записывает Скотт. Все же и в этот, и в последующие дни отряд продолжает движение, отмеряя плановые мили.

2 декабря осталась позади восемьдесят третья параллель. До глетчера каких-нибудь сорок миль. 4 декабря прояснилось, открылся глетчер, открылась гора Надежды. "Завтра должны дойти до нее без труда: всего 12 миль".

Но назавтра — бешеная пурга. День за днем, четыре дня. "Скверно, невыразимо скверно… стоим лагерем в "Бездне уныния"".

9 декабря удалось продвинуться почти до глетчера. Вечером всех лошадей пришлось пристрелить. Фураж кончился.

11 декабря собачьи упряжки, оставив грузы в нижней части глетчера, уходят назад. Теперь все 12 человек впряглись в сани. Груз — 220 фунтов (100 кг) на человека. Впереди сотня миль непрерывного подъема. К тому же снег такой рыхлый, что люди проваливаются в него по колено, а то и по пояс. Лыжи, к сожалению, есть только у нескольких человек.

В первые два дня они проходили не больше 4 миль, на третий день — 8, потом — опять 4.

"Работа была адской. Пот градом лил с нас, и мы задыхались. Сани то и дело попадали одним полозом на более твердый снег, накренялись набок, и никакими усилиями нельзя было их сдвинуть".

За первые пять дней они набрали около 600 метров высоты. Снега стало поменьше, начали попадаться "легкие" участки голубого глетчерного льда. Одиннадцать миль, десять, девять…

Теперь лед покрыт сетью трещин. Вначале небольших — проваливается только нога. Потом трещины становятся все шире и шире. Здесь тоже могли бы помочь лыжи, но…

19 декабря: "В две трещины я провалился и сильно расшиб себе колено и ляжку".

21 декабря: "Эванс и Аткинсон сегодня проваливались на всю длину своей сбруи, наполовину же мы проваливались все… Эванс получил порядочную-таки встряску".

22 декабря в верхней части глетчера, на высоте 7700 футов, заложен еще один склад. Широта 85°07′. Четверо возвращаются обратно. Восемь человек с двумя санями продолжают путь. Груз — 190 фунтов на человека.

На следующий день Скотт записывает в дневнике: "Сегодня мне все как-то представляется в розовом свете. Мы прошли 15 географических миль и поднялись почти на 800 футов… Это доказывает, что мы устранили из нашей компании слабых".

Действительно, теперь они проходят за день по 13 — 15 миль. День за днем. Монотонная, напряженная работа. Только двумя словами отмечено в дневнике рождество: "Лукулловский ужин".

1 января 1912 года, Новый год: "Всем выдано по палочке шоколада… До цели осталось всего 170 миль и провианта вдоволь".