Икар

Потом мужчина перестал дрыгать ногой, и Джек подумал, что ему удалось победить, но тут же понял, что тут никаких побед быть не может, и вдруг почувствовал, что у него словно все взорвалось внутри. Злодей колотил его по спине кулаками. Размеренные мощные удары обрушивались на него. Ему казалось, что он вот-вот разломится на две половинки, но все равно он не отпускал ногу злодея. Он не мог отпустить. Пять минут назад он прижимался к окну и ему хотелось летать. А теперь он рыдал и держался за ногу безумца, потому что понимал, что летать невозможно. Это была фантазия, мечта, и не мечта малыша, резвящегося с мамочкой, или вымышленного героя, спасающего мир. Это был страшный сон без счастливого конца. Не великолепный Икар в своей славе, а Икар с оплавленными крыльями, поднявшийся высоко над землей в полете, который закончился мучительным падением. Катастрофой. Тоской и страхом, которые он видел в глазах матери. И смертью.

Мужчина подтащил ногу ближе к окну, и Джек подумал: «Что это он делает, что задумал теперь?» Потом он почувствовал, как нога мужчины дернулась вперед, и вытаращил глаза, осознав, что происходит. Он прижал подбородок к груди, когда его плечо, а потом спина, а потом щека ударились о толстое стекло. Джек помнил, как однажды бросил бейсбольный мяч и разбил окно в квартире на первом этаже, и сейчас он чувствовал себя этим бейсбольным мячом, потому что его осыпало осколками битого стекла. Джек ощутил острые уколы в шею и спину, увидел, как падают стеклянные брызги, а потом мужчина снова ударил ногой по окну. Джек вновь стукнулся о стекло, но на этот раз почувствовал, как ветер обдает лицо…

«Нет, нет, пожалуйста, нет, — думал он. — Это ведь неправда!»

Но это была правда. Он услышал крики, доносившиеся снизу, и его бросило в жар, так что он сильно вспотел.

Джек был снаружи, по другую сторону окна.

Он висел в нескольких сотнях футов над землей, а злой человек опять пытался стряхнуть его. Нога человека болталась вперед и назад, вверх и вниз; было похоже, будто скачешь на брыкающемся мустанге, и Джек понимал, что смотреть вниз не надо, но не смог удержаться. Он заметил пролетевшие мимо осколки стекла. Потом мельком увидел толпу народа, и хотя он сразу отвел взгляд, но было уже поздно. Улица словно бы бросилась ему навстречу, ему показалось, будто он уже падает. Он чуть было не отпустил руки, на какое-то ужасное мгновение вообразил, что сделал это, и почти поверил в то, что летит по воздуху кувырком, словно был тем юношей с бесполезными крыльями, падающим от жаркого солнца к холодной жесткой земле. Но нет, он все еще держался, его тело все еще ударялось о стекло и стальную раму, его руки все еще крепко держались за ногу злодея, а тот по-прежнему пытался стряхнуть его. Человек злобно пялился на него, ненавидел его и стряхивал, и стряхивал…

А потом мужчина замер. Совсем перестал двигаться. Джек не мог понять почему и поглядел вверх. Злодей повернул голову в сторону лифта и смотрел на что-то позади себя. Нет, не на что-то. На кого-то.

Мужчина снова повернулся к окну. Посмотрел на Джека, все еще висевшего за окном, в нескольких недостижимых дюймах от заоконного выступа. И расхохотался. Такого хохота Джек раньше никогда не слышал. Дикий, жестокий и безумный хохот, какой могло издать только нечеловеческое существо, восставшее из ада.

И Джек понял, что должен сделать. Он не знал, сможет ли сделать это, но знал, что должен, должен, если хочет остаться в живых.

Должен, чтобы не упасть и не исчезнуть.

Чтобы не уйти…

Дом услышал хохот безумца и побежал со всех ног, потому что понял, что сейчас произойдет. Но он опоздал. Он не мог помешать этому.

Сумасшедший, стоявший у окна, снова захохотал, и Дом увидел, как этот потный человек выпрыгнул из окна вместе с Джеком, вцепившимся в его ногу. Это был очень мощный прыжок, и Дом, попытавшийся схватить злодея, сжал руками только воздух. Он увидел лицо Джека за миг до того, как безумец прыгнул, понял, что пытается сделать мальчик, и проговорил:

— Да. — И повторил: — Да!

И мальчик разжал пальцы…

Джек почувствовал, как напрягаются ноги злодея, он почувствовал это так же отчетливо, словно это было его собственное тело, и за долю секунды до того, как безумец выпрыгнул в окно, прыгнул и Джек, но только в противоположную сторону, к зданию, вытянув руки вперед и вверх, к раме разбитого окна. Его пальцы схватились за край рамы, и он почувствовал жаркий режущий ожог, увидел, как хлынула кровь, его кровь, когда зазубренные края стекла врезались в его руки, но не разжал пальцы. Он почувствовал, как злодей пролетел мимо него, увидел, как тот скрылся из виду, и тут Джек начал соскальзывать. Он ничего не мог поделать. Боль и хлещущая кровь не давали ему удержаться. У него не хватало сил подтянуться. Одна рука соскользнула, соскальзывала и вторая, он не мог держаться, он падал, он уходил…

Но нет.