Икар

— Не все реагируют таким образом, — заметила жена, медленно помешивая его кофе. — Большинство людей очень довольны и от всего сердца тебя поздравили. Просто один недоброжелательный журналист приносит больше вреда, чем тысяча приличных людей. — Она начала поить его с ложечки, словно ребенка. — Тебе не о чем беспокоиться, — добавила она. — Водопад Джимми Эйнджела имеет такую высоту, какую ты назвал, и расположен именно в том месте, какое ты указал. И все это, как только перестанет лить дождь, любой журналист, фотограф и ученый сможет проверить. — Она отставила чашку в сторону. — Правда все равно восторжествует, невзирая на происки недоброжелателей.

— Это может затянуться на несколько месяцев, — вздохнул Король Неба. — Когда я последний раз облетал район, он весь был залит водой, и в радиусе одного километра ничего нельзя было разглядеть.

— Запасись терпением.

— Терпением? — с горечью повторил он. — Скоро уже пятнадцать лет, как я приземлился на вершине тепуя… Пятнадцать лет! — воскликнул он. — Пятнадцать лет я мечтаю о том, чтобы снова на нее ступить, посидеть на краю обрыва и полюбоваться сельвой при свете луны, а потом отыскать в речушке сокровище, которое принадлежит мне по праву. По-твоему, разве я не проявил достаточно терпения?

— Это другое дело, — заметила Мэри, пристроившись рядом с гамаком, и, взяв его руку, начала осторожно стричь ему ногти. — Ты уже не гоняешься за химерой. На этот раз речь идет о реальном объекте, и его существование — неоспоримый факт. Сегодня уже никто не ставит под сомнение существование водопада Игуасу, но когда Кабеса де Вака упомянул о нем впервые, его тоже сочли безумцем.

— Кабеса де Вака? — удивился ее муж. — Кабеса де Вака был испанцем, он открыл реку Миссисипи и каньон Колорадо и не имеет никакого отношения к водопаду Игуасу.

— Извините, господин всезнайка! — перебила его жена, весело качая головой и продолжая заниматься его маникюром. — Возможно, ваше превосходительство действительно Король Неба, только вот о земной жизни вы имеете весьма слабое представление. Альваро Нуньес Кабеса де Вака[56] не только был первым европейцем, который обошел пешком всю Северную Америку и сделал кучу открытий, но еще и после этого, спустя несколько лет, его назначили губернатором Парагвая, и во время одного из своих многочисленных путешествий он обнаружил водопад Игуасу.

— Черт побери! Неужели это правда? — Жена молча кивнула, и Джимми признался: — А я и не знал!

— Испанцы в те времена были очень деятельными, — заметила Мэри. — Я это знаю, потому что моя бабка по матери была испанкой и рассказывала мне о своих предках. — Она улыбнулась с оттенком иронии. — А еще — вдруг это послужит тебе утешением? — скажу, что Кабеса де Вака ничего из того, что открыл, никогда не называл своим именем.

— Почему?

— Потому что этого не делал ни один испанский конкистадор. Нет такого города, который бы носил имя Эрнана Кортеса,[57] или реки Франсиско Писарро,[58] или водопада Кабеса де Вака.

— Существует море Кортеса, — напомнил ей супруг.

— Однако его назвали много лет спустя, когда Эрнана Кортеса давно не было на свете. Настоящие первооткрыватели сохраняли местные названия или же называли города и географические достопримечательности именами святых покровителей родных мест или своих королей. Только не своими именами.

— Я никогда не обращал на это внимания.

— А вот представь себе! Французы, англичане и немцы всегда стремились во что бы то ни стало назвать своим именем острова, реки, горы или города, но испанцы, да и латиноамериканцы редко это делают.

— И чем, по-твоему, это объясняется? — поинтересовался он. — Излишней скромностью?

— Скорее излишней завистью, — уточнила Мэри Эйнджел. — Если ты сейчас дашь свое имя этому водопаду, большинство людей сочтет, что ты поступил правильно: ты этого заслуживаешь, потому что ты его открыл. Но большей части латинов это не понравится, они обзавидуются. Боюсь, учитывая особенность твоей фамилии, в будущем они станут называть его не водопадом Джимми Эйнджела, а «водопадом Ангела», чтобы таким образом твоя слава растворилась.

Воцарилось долгое молчание, словно пилот размышлял о том, что услышал, а затем с досадой проговорил:

— Все это грустно.

— Очень грустно, да, — согласилась она. — Но в глубине души мы должны быть благодарны, что это так.

— И это почему?

— А потому, что, если бы в те времена, когда испанцы господствовали в мире, они бы помогали друг другу, забыв про зависть, и объединили силы, а не занимались саморазрушением, сегодня существовала бы испаноговорящая сверхдержава, которая протянулась бы от Аляски до Огненной Земли и подчинила бы себе всю остальную планету.

— Ты меня удивляешь! — совершенно искренне сказал Король Неба. — Ты всегда ухитряешься меня удивлять. Вот уж не думал, что ты интересуешься такими вопросами.