Июнь 41-го. Окончательный диагноз

Для полноты картины следует упомянуть и про наличие «третьей стороны» — вооруженного антисоветского подполья. Для войск Юго-Западного фронта война началась на, выражаясь языком газеты «Правда», освобожденной от панского гнета земле Западной Украины. Порядки, которые завели там «освободители» из НКВД, вызвали у местного населения сначала крайнее изумление, затем — смертный ужас, а потом — желание мести. Массовые расстрелы заключенных, произведенные в тюрьмах Западной Украины в первые дни войны, еще более «подлили масла в огонь» разгоравшейся кровавой смуты. Особенно сильно «полыхнуло» в Галичине, которая предыдущие полтора столетия находилась в составе Империи Габсбургов (а до этого — в Речи Посполитой) и где к России и раньше относились без особой симпатии.

Подробное рассмотрение этой темы далеко выведет нас за рамки данного исследования. Кратко можно и нужно отметить лишь то, что масштаб влияния «третьей стороны» на ход и исход боевых действий не следует ни преуменьшать (как было принято в советской историографии), ни преувеличивать (что стало, увы, модно в последнее время).

Разумеется, малочисленные, плохо вооруженные, не имеющие единого командования боевые группы украинских и польских националистов не могли вступить в открытый бой с регулярной армией и нанести ей серьезные потери. С другой стороны, наличие антисоветского подполья обеспечило немецкую разведку необходимым (если не сказать — избыточным) количеством агентуры, привело к повсеместному срыву мобилизации людей и транспорта в Красную Армию. Быть может, самым существенным «вкладом» националистов в успех вермахта было создание такой обстановки вокруг семей комсостава Красной оккупационной Армии, при которой с первых же часов войны многие командиры бросили своих подчиненных и кинулись спасать от неминуемой жестокой расправы своих жен и детей.

Последней по счету (но никак не по значимости) рассмотрим такую составляющую соотношения сил сторон, как квалификация их командующих. Группой армий «Юг» командовал генерал-фельдмаршал Рундштедт. В его биографии трудно найти хоть что-то необычное — все вполне «заурядно». Потомственный военный (его отец дослужился до звания генерал-майора прусской армии), в возрасте 12 лет поступил в кадетское училище, произведен в лейтенанты в 1893 г., в 1907-м окончил Военную академию.

Его будущий противник, командующий ЮЗФ генерал-полковник Кирпонос два года спустя, в 1909 г., поступит на службу в Коровяковское лесничество лесным сторожем. В годы Первой мировой войны майор Рундштедт служил начальником штаба пехотного корпуса, награжден двумя Железными крестами. Лесничий Кирпонос был мобилизован в армию в сентябре 1915 г., но не слишком спешил воевать — лишь в августе 1917 г. он оказался на румынском фронте в должности ротного фельдшера.

После поражения Германии Рундштедт остался служить в рейхсвере, в 1927 г. он уже генерал-майор, на момент прихода Гитлера к власти в звании генерал-лейтенанта командует 1-й армейской группой в Берлине. Вторую Мировую войну Рундштедт встретил в звании генерал-полковника и в должности командующего Группой армий «Юг», занявшей в сентябре 1939 г. Варшаву. Затем — французская кампания, в ходе которой Рундштедт командует Группой армий «А», прорвавшей фронт у Седана и окружившей главные силы союзников у Дюнкерка. После победы во Франции получает высшее воинское звание генерал-фельдмаршала.

После поражения России в войне фельдшер Кирпонос ушел в революцию и, как пишет он в своей автобиографии, «явился инициатором организации красных партизанских отрядов… 1 июля 1919 г. назначен был помощником начальника школы Красных командиров в г. Житомире… В мае 1920 г. назначен во 2-ю Киевскую школу красных старшин, в которой работал на должностях от командира хозяйственной команды до комиссара школы…» [146] Пик военной карьеры Кирпоноса — три года (с 1931 по 1934) на должности начальника штаба 51-й стрелковой дивизии в Одессе, после чего его направляют в провинциальное захолустье на должность начальника Казанского пехотного училища.