Вы прошли вместе со Мной через все испытания. И Я дарую вам Царство, которое Мне даровал Мой Отец. Вы будете есть и пить за Моим столом в Моем Царстве и будете восседать на тронах, правя двенадцатью племенами Израиля (Лк 22:28–30).[27]
Это речение Иисуса основано на двух важных фрагментах Писания: Дан 7:9–14 и Пс 121:1–5[28]. В первом фрагменте описывается видение, в котором воздвигаются престолы суда, Бог занимает свой престол и представляется образ «как бы сына человеческого», получающего власть и вечное царство. Второй фрагмент описывает торжество в храме Иерусалима, куда «восходят колена Господни», где воздвигнуты «престолы суда», «престолы дома Давидова». Эти примечательные фрагменты совмещены в старом раввинистическом мидраше, где исследуется значение слова «престолы» (во множественном числе) в Дан 7:9. Делается вывод, что один из престолов предназначен для самого Бога, а остальные – для «старейшин Израиля», которые будут судить народы земли (
Эти параллели достойны внимания. Как Иисус, так и раввины связали два пассажа, в которых говорится о престолах и о суде, и истолковали их приблизительно одинаково. Для Иисуса «старейшины», которые «сядут на престолах суда», – его ученики. Для более позднего раввинистического толкования «старейшины» – это другие, которые будут судить не колена Израилевы, а язычников. Интерпретация Иисуса – старше, как мне кажется, так как она ближе к изначальной идее псалма 121:5. Суд, о котором говорится в данном псалме, – не карающий и не направлен против язычников (как в старом раввинистическом мидраше); он носит характер административный и юридический и содействует благу народа Израиля. Можно провести здесь аналогию с древними судьями Израиля (см.
Назначение Иисусом двенадцати учеников и Его эсхатологическая речь, в которой он предвидит, как ученики его станут князьями и управителями двенадцати колен Израиля, наводят на мысль, что Иисус подразумевает восстановление Израиля. На основании одних только этих преданий мы можем верно заключить, что Иисус не имел в виду никакого разрыва с Израилем и не предсказывал его. В его намерения не входило создавать организацию, которая была бы вне Израиля и даже противостояла бы его народу и наследию патриархов – обетованиям и пророчествам. Но нужно еще кое-что сказать о символизме двенадцати.
Символизм двенадцати у Иисуса восходит к Иоанну Крестителю, чьи крещение и призыв к покаянию относятся к типологии Иисуса Навина, которая время от времени находила выражение в Израиле в последние десятилетия периода Второго храма. Пересечение реки Иордан, традиционно понимавшееся как разделение чужой земли на Востоке и Землей Обетованной на Западе, привело в действие символическую типологию, которая во времена Иисуса вдохновляла призывы к обновлению и порождала обещанные знамения, весьма странные для нашего современного восприятия. Два наиболее интересных примера – это Февда и безымянный еврей из Египта. Относительно первого нам рассказывает историк и апологет I века Иосиф Флавий:
Некий Февда, обманщик, уговорил большую массу народа забрать с собою все имущество и пойти за ним, Февдою, к реке Иордану. Он выдавал себя за пророка и уверял, что прикажет реке расступиться и без труда пропустить их. Этими словами он многих ввел в заблуждение (
Далее Флавий говорит, что римский прокуратор Фад (44–46 годы н. э.) «выслал против них отряд конницы, которая неожиданно нагрянула на них, многих из них перебила». Самозваный пророк был схвачен и обезглавлен. Его призывы «забрать с собою все имущество и пойти за ним к реке Иордану» (если его пересечь, то не уйдешь из Израиля, а вернешься в Израиль) – несомненная аллюзия на переход Иордана под водительством Иисуса Навина (ср.: Нав 3:14–17). По всей вероятности, Февда (Деян 5:36) считал себя обещанным «пророком, подобным Моисею» (ср.:
Втор 18:15–19; ср. Также: 1 Макк 4:45–46; 9:27; 14:41), который, как и Иисус Навин, повел бы праведников Израиля в новый поход для завоевания Земли Обетованной.
О еврее из Египта (Деян 21:38) Флавий говорит: