Иисус неизвестный

Воины пришли и, чтобы покончить с двумя еще живыми разбойниками, совершили над ними «крестное ломание костей», crucifragium, — перебили им голени железной дубиной.

Пришедши же к Иисусу и увидев, что Он уже умер, не перебили у Него голеней.

Но один из воинов пронзил Ему ребра копьем. (Ио. 19,

33 — 34).

Лишний ли раз поднять тяжелую дубину поленился или мертвое тело калечить не захотел — ударил копьем куда ни попало и тем нечаянно исполнил два пророчества: «кость Его да не сокрушится» (Исх. 12, 46); и «воззрят на Того, Кого пронзили» (Зах. 12, 10).

Видевший же то засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили. (Ио. 19, 36).

Истина — в том, что не «тенью только», quasi per umbram, как будут учить докеты, а действительно страдал и умирал Сын Божий: весь закон естества исполнил — умер Несотворенный, как умирает вся тварь.

II

Что помешало врагам Иисуса бросить тело Его в «общую яму», вместе с телами разбойников, — это мы узнаем из свидетельства синоптиков лучше, нежели из IV Евангелия, где времена спутаны: «после того (перебития голеней) Иосиф из Аримафеи… просил Пилата снять тело Иисуса, и Пилат позволил» (19, 38). Нет, конечно, не после, а до того: замысел врагов Господних не успел бы иначе предупредить Иосиф.

Член Синедриона, но в деле Иисусовых врагов участия не принимавший, «человек добрый и праведный» (Лк. 23, 50–51), «ученик Господень, но тайный, из страха от Иудеев» (Ио. 19, 38), «царства Божия ожидавший и сам», Иосиф, —

осмелившись, τολμήσας, войти к Пилату, просил (у него) тела Иисусова.(Мк. 15, 43.)

Скорой смерти Его удивившись и справившись о ней у сотника, Пилат велел отдать Иосифу, по Маркову страшному слову (15, 45), «труп» Иисуса, исполнив тем точно нам известную, историческую подлинность евангельского свидетельства подтверждающую, статью римского законодательства: «Должно тела казненных выдавать для погребения тем, кто их испрашивает».[1012]

Вдруг перестать бояться, одному восстать на многих, тело Друга отнять у врагов и «на древе повешенному, Богом проклятому», отдать свой собственный гроб (Мт. 27, 60), — чтобы на это «осмелиться», нужно было Иосифу действительное мужество. Явные ученики отреклись от Учителя; тайный — верен Ему до конца. «Добрый человек», Иосиф, спас от «общей ямы» вместе с телом Господним и душу всего человечества.

III

Иосиф пошел и снял тело с креста. (Ио. 19, 38.)

Сделал это, конечно, не один, а с помощью таких же смелых и добрых людей, как он.

«Сняли» тело, καθελών (Лк. 23, 53), — этим одним словом почти столько же сказано, как и тем одним: «распяли».

Знают, что надо спешить, чтобы до конца погребения не зашло предсубботнее солнце и какой-либо новою хитростью не отняли Тела враги; а все-таки медленно, бережно, так, чтобы уже почти разодранных гвоздями ладоней и ступней совсем не разодрать, вынимают клещами из ран длинные «крестные гвозди», masmera min haselub. Стоя на приставленной ко кресту лестнице, чувствуют тяжесть и холод бессильно на них валящегося тела — «трупа» и дивятся, может быть, сами того не зная, что так тяжело оно и холодно, так мертво, что очи эти, такие зрячие, слепы; такие вещие, немы уста, и сердце, бившееся так, остановилось, — как будто на что-то другое надеялись: раньше никогда не понимали и только сейчас вдруг поняли смерть. Но, может быть, чувствуют также, что это мертвое Тело — такое сокровище, какого мир не видал и уже не увидит.

Давеча вдали стоявшие жены теперь подошли, на руки приняли Тело; хотели бы обмыть его слезами, но слез давно уже нет: обмоют водой из колодца (он тут же в саду, где гроб),[1013] и черные от запекшейся крови на бледном теле уста зияющих ран будут целовать так страстно, как уст умершего сына — мать и любящая уст любимого не целовали никогда.

IV

Пришел и Никодим, —

некогда к Иисусу приходивший ночью, а теперь — днем: значит, осмелел и он так же, как Иосиф, —

мировой смолы и алоя состав принес, литр около ста, —

пуда два с половиной: для царского погребения хватило бы.

И, взявши тело Иисуса, обвил его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи.

«Спи, усопший в гробу, до воскресения мертвых», — такого погребения безнадежный смысл.

Был же на месте том… сад, и в саду гроб новый, в котором никто еще не был положен.

Там положили Иисуса… потому что гроб был близко. (Ио. 19, 39–42.)