Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга III. Чудеса Иисуса

Таким образом, в трех рассказах есть немало различий[95], но ключевые пункты являются общими. В истории Иоанна как будто бы больше логической последовательности: иудейский царедворец скорее пришел бы к Иисусу, чем римский сотник; просьба об исцелении сына более правдоподобна, чем просьба об исцелении слуги (раба); тот факт, что Иисус не дошел до дома, где лежал больной, легче объясним с учетом расстояния между Каной и Капернаумом, чем если бы все происходило в одном городе. Можно предположить, что при передаче истории изначально употребленное слово παίς (встречающееся и у Луки, и у Иоанна) было по-разному истолковано синоптиками и Иоанном: в первом случае как слуга, во втором как сын. А царедворец по каким-то причинам превратился в сотника. Нельзя исключить и того, что Иоанн, который опустил большинство чудес, уже описанных синоптиками, поместил это чудо в своем Евангелии, дабы уточнить, что сотник на самом деле был царедворцем, а слуга сыном и что вообще все происходило не совсем так, как описано у Матфея и Луки.

Все эти предположения, неоднократно высказанные учеными[96], основываются на сходстве трех историй и недооценивают существенные различия между ними. Сравнение различий и общих пунктов не позволяет исследователям сделать однозначный вывод в пользу того, имеем ли мы дело с двумя историями или с одной, изложенной тремя авторами. Вне зависимости от решения данного вопроса, все три истории могут рассматриваться в совокупности, поскольку в них представлен один тип чуда – исцеление на расстоянии, без контакта с исцеляемым.

«Механизм» или «технику» совершения чуда евангелисты не раскрывают: они только говорят о том, что выздоровление произошло сразу – в момент произнесения Иисусом «слова», которого, по версии Матфея, просил сотник.

Термин «слово» в данном контексте имеет очень конкретную смысловую нагрузку: он указывает на основной метод, который Иисус использовал при исцелениях. Какого «слова» ожидал сотник от Иисуса? Вряд ли он ожидал какой-либо магической формулы, использовавшейся целителями и экзорцистами времен Иисуса в качестве заклинаний. Скорее, он ожидал от Него «команды» – формулы, при произнесении которой слуга должен был выздороветь. Согласно Матфею, Иисус произнес следующую формулу: Иди, и, как ты веровал, да будет тебе.

У Иоанна формула приведена в более краткой редакции: Пойди, сын твой здоров.

Сотник у Луки говорит о себе: Ибо я и подвластный человек, но, имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает. Эти слова поражают Иисуса своей неожиданностью. Между тем в них сотник изложил тот принцип, на котором держалась армейская служба во все времена: принцип беспрекословного послушания подчиненного приказам начальника. Армия построена по строго иерархическому принципу: у каждого воина есть свой начальник, а у каждого начальника – свой командир более высокого ранга вплоть до верховного главнокомандующего. Приказы начальника не обсуждаются и не критикуются, невыполнение приказа жестко карается. Приказ отдается в словесной форме, отличающейся краткостью, емкостью и императивностью.

Для чего сотник говорит о себе? Он проводит параллель между собой как армейским начальником и Иисусом как Посланником Божиим, слово Которого должно действовать так же безотказно, как приказ начальника в армии. Подобно тому как сотник командовал своими солдатами и слугами, Иисус должен был скомандовать болезни отступить от отрока. Сотник дождался того «слова», которого ожидал, и мальчик выздоровел.

Здесь уместно вспомнить ветхозаветные тексты, касающиеся целительной силы слова Божия: Послал слово Свое и исцелил их (Пс. 106:20); Слово Твое оживляет меня (Пс. 118:50); Не трава и не пластырь врачевали их, но Твое, Господи, всеисцеляющее слово (Прем. 16:12). Последняя цитата указывает на эпизод, связанный с историей исхода Израиля из Египта, когда ядовитые змеи нападали на людей в пустыне (Чис. 21:6–9). По словам автора книги Премудрости, их исцеляло не изображение змия, выставленное Моисеем на знамени, но слово Божие. В устах Иисуса слово было носителем той целительной силы, которой Он обладал как Бог. Он врачевал не травой и не пластырем, а силой, которая исходила из Него одновременно с произнесением слова.