Иисус Христос – Сын Человеческий

После того как он был пойман, они доставили его ко мне. И я же был уполномочен отвести его на следующее утро к Понтию Пилату.

Мои солдаты бросили его в узилище, и был покорен он.

В полночь я покинул жену мою и детей и направился в арсенал. В моём подчинении находился легион, обязанный наблюдать за порядком в Иерусалиме; а в ту ночь я навестил арсенал, где был под стражей сей человек.

Мои солдаты и некоторые из молодых иудеев развлекались. Они порвали одежду его и водрузили ему на голову венец терновый. Они привязали его к столбу и танцевали с криками дикими вокруг.

Когда вошёл я, некоторые из них закричали: «Смотри, о капитан, вот он, царь Иудейский».

Я подошел к нему, всмотрелся в его глаза и устыдился. Сам не знаю почему.

Я воевал и в Галлии, и в Испании, и с людьми моими не раз глядел в лицо смерти. Однако никогда я не боялся, никогда не был трусом. Но когда стоял я подле того человека, а он глядел прямо в меня, я утратил сердце. Губы мои побледнели, я не мог вымолвить ни слова. И сразу же покинул арсенал.

Это случилось тридцать лет назад. Мои сыновья были тогда совсем еще малышами, теперь они взрослые мужи. И они верно служат цезарю и Риму.

Но часто я говорю о нём, человеке с ликом смерти, с пеной жизни вокруг губ и с сочувствием к убийцам в глазах.

А я теперь стал старым. Я прожил наполненные жизнью годы. И я совершенно искренне думаю о том, что ни Помпей, ни Цезарь не были великим полководцами. В отличие от того Человека из Галилеи.

Свидетельские показания Иакова, брата господина Иисуса

ПОСЛЕДНЯЯ ВЕЧЕРЯ

Тысячу времён уже я возвращаюсь в памяти к той ночи. И я знаю, что должен возвращаться к ней вновь и вновь еще тысячи времён.

Земля должна позабыть борозды пахаря на груди своей, а женщина — страдания и радость рождения ребенка, и лишь тогда я позабуду эту ночь.

В полдень мы прогуливались по ту сторону Иерусалима, и Иисус сказал: «Пойдемте в город, отужинаем там».

Уже стемнело, когда мы вернулись, и были голодны. Хозяин постоялого двора поприветствовал нас и пригласил в верхние покои.

Наше стадо село, окружив Иисуса, но сам он отказался присесть, его глаза блуждали по лицам нашим. А затем он обратился к хозяину двора постоялого, сказав: «Принеси мне чашу и кувшин с водой, да полотенце не забудь».

Тут он вновь взглянул на нас и произнес нежно: «Скиньте сандалии ваши».

Мы не поняли, но он настаивал упрямо, чтоб обнажили ноги мы.

Пришел хозяин с чашей и кувшином, и Иисус сказал: «Хочу омыть я ноги ваши. Ибо должен я освободить ноги ваши от пыли древних путей и даровать свободу им новых дорог».

Мы были все без исключенья смущены и напуганы.

Тогда Симон Петр поднялся с места своего и произнес: «Да как же мне вытерпеть такое, чтоб мой учитель и господин омыл мне ноги!»

А Иисус ответил: «Я хочу омыть ноги твои, чтобы помнил ты о том, что слуги могут стать великими людьми».

Тут он всмотрелся в наши лица, опустился на колени и сказал: «Сын Человеческий, что выбран вами, чьи ноги были ежедневно умащены мирром аравийским и вытираемы власами жен, желает омыть стопы ног ваших».

И взял он чашу и кувшин и, на коленях стоя, омыл наши ноги, начав с Иуды Искариота.

Затем он сел меж нами на скамью; лицо его было подобно рассвету в небесах над полем боя ночи, кровь пролившей.

Хозяин постоялого двора вернулся к нам с женой своей, принес еды нам и вина.

И хотя был я голоден до того момента, как Иисус вздумал опуститься предо мною на колени, теперь желудок мой отказывался пищу принимать. Как будто пламя обжигало гортань мою и затушить его вином уж было невозможно.

Тут Иисус взял хлеб и передал нам, сказав: «Возможно, мы больше не преломим вместе хлеба. Давайте же съедим кусочек в память о наших днях в Галилее».

И он налил вино из кувшина в чашу, сам отпил, передал нам и сказал: «Выпейте в память о том, что сведали мы в прошлом. И пейте в надежде на новый урожай. Когда уйду я, то не умру для вас, и если встретитесь вы здесь или ещё где, вкушайте хлеб и пейте вино, как будто с вами я. Затем всмотритесь в глаза друг друга; и возможно, там увидите меня, сидящего подле вас на скамье».

Сказав всё это, он начал раздавать нам кусочки рыбы и фазана, словно мы были птенцами неоперившимися.

Мы перекусили немного, и малости хватало нам; отпили вина по капле.

И тут Иисус сказал: «Опустившись на скамью сию, споём же хвалебный гимн Галилее».

Мы все загомонили и запели дружно, его же голос возвышался над голосами вашими, они окружены были в каждом слове его словами.

И он всмотрелся в наши лица, в лицо каждого из нас, и сказал: «А теперь я попрощаюсь с вами. Ступайте прочь. Ступайте в Гефсиманский сад».

И Иоанн, сын Зеведея, сказал: «Учитель, почему ты должен попрощаться с нами в ночь сию?»

Иисус ответил: «Не волнуйтесь понапрасну. Я только посылаю вас подготовить место для себя в доме Отца моего. Я вернусь. Откуда б ни позвали меня, услышу я, и, где бы дух ваш ни искал меня, я к вам явлюсь.