Иисус Христос или путешествие одного сознания (главы 1 и 2)

Его глаза приняли положение "навыкат".

-Просто все дело в том, что я хочу создать в своей психике обстановку лета 92 года, и мне показалось, что этим приходом и словами у меня это получится.

Я сидел на кухне и силился понять в чем суть моих проблем. Мое сознание, то есть я, казался себе подвешенным к коре больших полушарий снизу. Вниз уходило все мое тело, разбитое на вертикально стоящие отсеки -филиалы моих самых близких людей и тех, кто за эти последние годы пытался мне таким стать. Само сознание было прикреплено к коре левого полушария. Вниз от него уходил филиал отца, сестры, моей первой (и последней) невесты, чувствовались матушкины, Борины и Славины эманации. Правая часть моего тела тоже виднелась мне свободной полостью и была прикреплена к левой половине моего тела. Но ни в нее, ни в правое полушарие я попасть не мог. Там чувствовалось присутствие Павитрина, и со своей половины тела я мог лишь созерцать, что творится в моей правой половине тела. Несмотря на то, что доминанта присутствия Павитрина преобладала в правой половине моего тела, чувствовался он и в его левой части. В районе коры больших полушарий несколько пленок, выстилающих мою голову изнутри несли чувство, что они - продукция известной головы. Эти пленки отделяли мое сознание от коры левого полушария, которое висело непосредственно под ними и продолжали выстилать внутреннюю полость моего левого бока изнутри дальше вниз. Создавалось ощущение, что во всем моем теле, собственно моей плоти, то есть меня - небольшой фрагмент, находящийся над сердцем и поднимающийся до головы, ее верха. Это филиалы моих близких в нем - их полевые филиалы. А все остальное мое тело не мое, а Павитринское.

Это было не просто чувство. Это было реальностью. И изнутри и снаружи я видел свои формы, измененные по типу Павитринского тела. Вся обстановка внутри него несла чувство, что оно принадлежит Павитрину. Это опровергало лишь то, что оно подчинялось мне. И я сам и все филиалы моих близких были заключены в каком-то Павитрине-зомби, который подчинялся мне. Иногда у меня возникала исследовательская мысль - а может быть я сам - Павитрин. Но представляя себя им и расслабляясь, я тем не менее чувствовал, что остаюсь собой. Это успокаивало, и я раслаблялся окончательно, переставая обращать внимание на чувство присутствия Павитрина.

Это висение под корой левого полушария над своим телом напоминало висение над пропастью или бездной, так как нижних границ тела - ног изнутри не было видно, и их присутствия не ощущалось. Видение тела заканчивалось где-то в районе сердца, ниже чего начиналась темнота. Какое-то чувство подсказывало мне, что раз мое тело представляется мне Павитриным, значит так на деле и происходит: филиал Павитрина, находящийся на моем правом полушарии, отхватив у моего сознания большую полевую долю и ткани моего мозга сматериализовал ее по своему типу, так же как и остальную часть моего тела, к которому посредством кортико-висцеральных связей идет иннервация от правого полушария. Это значило, что раз мне мое тело кажется Павитриным, то обстановка внутри моего тела по размерам соответствует обстановке внутри самого живого Павитрина. То есть все то, чего он достиг в духовном развитии, имеется на или во мне. Что мне предстоит еще открыть, не задавая хитреньких вопросиков, подобно тому, как это делает он. Это же чувство висения над бездной устранялось одним подъемом головы и обращением взгляда вперед. Мир становился обычным и страх и ненормальность своего положения и состояния исчезали.

Я говорил с собеседником, а мои слова выходили у меня откуда-то сбоку, как будто из невидимого продолжения меня, распростертого по обе стороны моего тела. Они могли выходить и из меня, из разных участков головы и тела. Я шевелил губами, то есть говорил ртом, а видел, что реально фраза или слово выходит из сердца или правого легкого, подбородка или виска. Как будто я говорил этими участками тела. Иногда я даже видел, что они выходят из спиралевидных прозрачных структур, проявляющихся из воздуха-пространства в районе моего живота или на уровне таза и даже ног - по обе стороны от моего тела. При этом и в первом случае я начинал чувствовать, что говорю манерой кого-нибудь из моих близких знакомых или родственников. Я вопрошающе смотрел на своего собеседника, иногда запнувшись и теряя уверенность в себе, думая, что он это тоже увидел. Но он ничего не замечал. Для него я говорил своей манерой, голосом и своим ртом. Я же чувствовал переплетение своей второй сигнальной системы с филиалами моих близких.