Иисус Христос или путешествие одного сознания (главы 1 и 2)

Я лег на диван. Кончик члена явно ощущал на себе какие-то встречные толчки. Я отказывался верить догадке. Клитор у женщин анатомически соответствует головке мужского члена. Это позволяет осуществляться такому явлению как гермафродитизм. Света же вся была во мне. Впечатавшись в мою психику, ее "информация" сожительствовала с моей до этого незаметно. "Все процессы в точках А и В после взаимодействия их в точке С и разлета их в разных направлениях происходят параллельно", этот закон Эйнштейна мне можно было и не вспоминать. Но не до такой же степени! Я "слышал" их так, как будто они были за стеной. Она же была во мне, и ее оргазм становился моим. Становился моим до мельчайших подробностей, т.к. свой оргазм я знал. Этот же был женским - ее. Я сходил с ума. Я не знал как реагировать на это. Я мог переживать оргазм один в полном "кайфе", не затрачивая на это ни сил, ни времени. Но ведь я любил ее. Осознание того, что она мне с кем-то сейчас изменяет, делали мой "кайф" пыткой. Посмотрев себе на грудь, я, кажется, увидел и его -ее любовника. "Почему бы и нет, - проверил я себя, ведь ее филиал у меня вон как принимает ее посылы. Почему бы мне не видеть и того, что видит она". Передо мной вставала дилемма: или стать неким, переживающим неизвестно что, или принять к происходящему и к Свете свое отношение и избавляться от боли всеми доступными средствами.

Однажды, сидя на собрании воспитателей, я смотрел картину, разворачивающуюся перед моим левым полушарием. Где-то на уровне подбородка я увидел то, что обозначено мной было как эволюцией развития материи. Я как будто увидел землю сверху небольшой картинкой в динамике развития материи от далекого прошлого до настоящего времени. То, что я увидел на самом деле, выглядело лишь через какую-то пелену просматривающимися несколькими концентрическими кругами, имеющими свое развитие в пространстве и во времени. Я почувствовал, что это видение всколыхивает мне все чувства воспоминанием о далеком прошлом моем мышлении, когда я подобную картину мог вызвать у себя в уме. Хотя материю тогда я представлял по другому. Причем то, что это именно материя, подсказывало мне чувство, которое было зацеплено увиденным. Что же это такое на самом деле, я не знал.

Ежедневное ожидание Светы стало привычкой, как и ужас при приближении окончания ее работы. Вера в то, что она придет, соседствовала со страхом, что она пойдет "забывать" меня к кому-нибудь из своих прежних друзей. Я сказал ей как-то: "Что же ты со мной делаешь? Я же все слышу так, как будто вы находитесь в соседней комнате, как при хорошей телефонной связи". Она, смутившись, сказала: "Во время этого я представляю твое лицо". Мне оставалось только сказать ей "спасибо". Оргазм мог застигнуть меня повсюду - даже во время бега. Нечто меня останавливало и принуждало сесть. Я садился и начинал слушать, переживая за нее. Оргазм проявлялся только чувственно и эмоционально. Плоть молчала. Я чувствовал, что это будет продолжаться до тех пор, пока я не приму к ней определенного отношения. Однажды, опять почувствовав неладное, я увидел лентами снимающуюся с меня энергию, уносящуюся к ее дому. Чувство было таким, как будто у меня оголяли кости. Сделав несколько десятков кругов по квартире, наматывая энергию на себя, с пришедшим покоем ко мне пришло и понимание конца моего терпения.

Ъ_Второе просветление.Ъ.

Приняв к Свете бесповоротное решение, я взял из Крийя-йоги совет не меньше часа в день, думая о Божественном, созерцать образ треугольника "красота - доброта - истина", а для тела - цигун, каратэ и турник. Мои тренировки распространились и на работу. Мальчишки, окружив перекладину, хором считали количество моих подтягиваний и подносов к ней ног. Девочки занимались своими делами, если не тем же, чем и мальчишки. На воспитательную работу я сократил время до предела - не хотел ей заниматься из-за натянутых нервов. С ужасом стал обнаруживать, что даю даже более жесткие подзатыльники проказникам, чем тот, из-за которого сам в начале работы предупреждал свою няню, применившую его.

Как-то заведующая пригласила меня в свой кабинет:

-Михаил Викторович, если вы не подадите заявление, я уволю вас по служебному несоответствию.

К этому можно только добавить, что я, разделяя мнение Эдмунда Шклярского, руководителя группы "Пикник", считая, что "есть только мы и свет, все остальное - дым", довольно резко строил отношения с методистом садика, акцентировавшей больше внимания на наглядных пособиях и каркасе занятий, чем на индивидуальном общении, в том числе и с воспитателями. Последнее, конечно, оставляло желать лучшего больше, чем первое.

Так, к своему стыду, я чуть насильно не был уволен из садика с немыслимой для меня формулировкой в трудовой книжке. Но я не сопротивлялся. Впереди был институт. Я даже остался благодарен заведующей, помогшей сделать мне этот шаг.