Читаем Иисус и победа Бога полностью

Первое. Иисус верил, что борется с сатаной, когда столкнулся с Каиафой как обвинителем («Теперь — ваше время и власть тьмы», — сказал он в саду, когда рабы первосвященника пришли его арестовывать[2137]). Вспомним Учителя Праведности. Наверняка тот считал, что в лице Нечестивого Священника ему противостоит своего рода воплощенное зло. Нет причин сомневаться, что сходным образом мог думать и Иисус о современном ему первосвященнике. Как мы уже видели, он рассматривал весь Иерусалим со всеми его компромиссами как новую обитель сатаны. Его ответ Каиафе, в числе прочего, мог означать: он перед Каиафой — как Давид перед Голиафом, как Даниилов «Сын человеческий» перед «четвертым зверем». Неудивительно, что Каиафа разодрал на себе одежды.

Второе. Судя по нашим сведениям об Иисусе, он считал себя призванным вести и подлинную мессианскую битву с Римом — врагом, с которым приходилось столкнуться любому мессианскому претенденту, действовавшему в пределах ста лет до или после Иисуса. Языческие орды, с их кощунственными для евреев верованиями и нечестивыми обычаями, многими считались сынами тьмы. Однако Иисус верил, что должен сразиться с самой тьмой, а не просто с ее потомством. Отсюда Гефсимания, миг предельного искушения. Ведь у него была возможность скрыться и организовать закрытое контрхрамовое движение, наподобие ессейского. Он мог попросить Бога о двенадцати легионов ангелов или даже их земном эквиваленте, — в конце концов, в Иерусалиме многие были готовы его поддержать. Трудно себе представить, что сцена в Гефсимании, где Иисус переживает слабость, страх и, видимо, муки сомнений, — поздняя христианская выдумка. Она наверняка достоверна. В конце концов, на крестах кончали жизнь мессии неудавшиеся! Иисус должен был считаться с серьезной возможностью того, что он пребывает в полной иллюзии.

Однако он уже сам раньше определил условия битвы[2138]. «Сберегший душу свою потеряет ее, а потерявший душу свою сбережет ее». Это таинственное и парадоксальное высказывание — вызов, который он ранее бросал ученикам. Теперь ему самому нужно было прожить эту мудрость, — прожить, пройдя через смерть. Некогда он учил: Израиль должен быть солью земли, светом миру, подставляя другую щеку и проходя лишнее поприще. Теперь он сам подставит тело под римские бичи и пройдет вынужденный путь с ношей, которую дадут ему солдаты. Вопреки всем аллюзиям на маккавейских мучеников, присутствующим в этом событии, он, видимо, не отвечал своим языческим палачам освященным временем способом. Он не клял их и не грозил им. Он страдал молча или со словами прощения. Это поразительная новая черта в традиции мученичества. Ее распространенность в раннем христианстве необъяснима, если у ее истоков не лежит поведение Иисуса[2139]. Первые христиане переняли ее у Иисуса как нечто очень важное. Все его служение пронизывает сострадание к людям, к нищим, к овцам без пастыря. На вопрос о величайшей заповеди в Законе он отвечает словами о любви к Богу и ближнему. В Писаниях мало говорится о любви Мессии к своему народу, но для Иисуса она была приоритетом, не как абстрактная идея, но как реальность. Истоки этой темы мы рассмотрим в следующей главе, но и сейчас о ней нельзя не вспомнить. Первые христиане считали Крест Иисуса решающей победой над злом. Но они считали его также кульминацией служения, которое отличала деятельная, открытая и исцеляющая любовь. Здесь так легко уйти в сентиментальном или пиетистском направлении, что историк может вообще постесняться об этом говорить. Однако теперь, когда у нас в руках все исторические факты, без этого не обойтись. Бен Мейер:

Почему, в конце концов, Иисус сделал то, что сделал? Почему он включил в свою миссию собственную смерть, почему пошел на смерть?

Возможных абстрактных ответов не счесть… Однако в традиции, вызванной Иисусом к бытию, мы находим такой ответ на вопрос о том, что заставило его пойти на смерть: он «возлюбил меня и предал себя за меня»… «возлюбил своих, которые были в мире, возлюбил их до конца»… Если есть соответствие между словом (Мк 12:28–34пар.) и делом (Гал 2:20; Еф 5:2; Ин 13:1; Откр 1:5), то мы нашли ответ[2140].

Перейти на страницу:

Все книги серии Современная библеистика

Воскресение Сына Божьего
Воскресение Сына Божьего

Книга Н.Т. Райта, крупнейшего современного библеиста, позволяет разносторонне представить, как раннехристианская Церковь мыслила воскресение как таковое, и что значило для нее воскресение Христово. В Евангелиях, в посланиях апостола Павла и сочинениях раннехристианских апологетов автор ищет ответ на ключевой, с его точки зрения, вопрос: почему христиане усвоили принятую в иудаизме трактовку воскресения и что они в нее привнесли. Скрупулезное прочтение парадоксальных, будоражащих душу «пасхальных» глав Евангелия подводит исследователя еще к одному, не менее трудному вопросу: не потому ли первые христиане исповедали Христа Сыном Божьим, что увидели пустой гроб и узнали о Его телесном воскресении? О «вызове воскресения», перевернувшем в свое время все представления о мире и Боге, христианство продолжает свидетельствовать и по сей день.Фундаментальное исследование выдающего современного библеиста Н.Т. Райта. Иисус Христос телесно воскрес из мертвых и поэтому для ранних христиан стал Сыном Божьим. Возможно ли это? Автор исследует древние верования, связанные с посмертной участью человека: от теней, населяющих гомеровский Аид, через платоновскую надежду на блаженное бессмертие, он приближается к I веку греко–римского мира, полностью отринувшего идею воскресения. Но была и другая традиция, имевшая основания в Библии, отразившаяся в текстах Кумранских рукописей и не исчезнувшая впоследствии, — вера в воскресение в иудаизме. В этой традиции зародилась вера в событие, ставшее центром христианства и перевернувшее все представления о мире и Боге.Монументальное по своему масштабу, глубине и исполнению достижение… веха в научном исследовании темы воскресения.Джеральд О'Коллинз, The TabletСамая грандиозная за последние десятилетия апология пасхального наследия… «Воскресение Сына Божьего» ясно и убедительно показывает историю, которая опровергает все основные — древние и новейшие — сомнения относительно Пасхи.Ричард Н. Остлинг, Associated PressНиколас Томас Райт — крупнейший современный библеист, профессор Нового Завета и истории раннего христианства в Университете Сэнт Эндрюс в Шотландии, преподавал Новый Завет в Оскфорде и Кембридже, с 2003 по 2010 годы был епископом Даремским.Другие книги Н.Т. Райта в издательстве ББИ:Иисус и победа Бога Что на самом деле сказал апостол ПавелСерия популярных комментариев на Новый Завет: Матфей. Евангелие Марк. Евангелие Лука. Евангелие Иоанн. Евангелие Деяния апостолов Павел. Послание к Римлянам Павел. Послание к Коринфянам Павел. Послание к Галатам и Фессалоникийцам Павел. Послания из тюрьмы Павел. Пастырские послания Павел. Послание к Евреям

H. Т. Райт , Николас Томас Райт

Религиоведение / Образование и наука

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература