Иисус и победа Бога

В завершение рассказа идут такие события: смерть Антиоха Епифана, успешная оборона Храма от контратаки[1732], союз Иуды с Римом, смерть Иуды и заступление на его место его брата Ионафана, восстановление Ионафаном Иерусалима, последующая деятельность и смерть Ионафана, заступление Симона на место Ионафана, установление Симоном эсхатологического мира[1733], утверждение Симона как первосвященника и начальника, завещание им своей роли сыновьям. Иными словами, последовательность следующая: победа над язычниками, очищение Храма, исполнение обетовании, установление новой династии.

Символические действия Иисуса неизбежно вызывали в памяти весь этот широкий контекст. Иисус делал то, что делали Маккавеи, — но с некоторыми очень существенными отличиями. Это, в частности, объясняет, почему первосвященническая семья, считавшая себя в каком–то смысле преемником хасмонейской священнической линии, расценила акцию Иисуса как сильную угрозу. Это также объясняет, почему акция Иисуса была наполнена «царскими» мотивами. И это, в свою очередь, объясняет последующее: целую серию загадок, содержащих отсылки к акции в Храме и имплицитным мессианским притязаниям Иисуса.

(iii) Царские загадки

(а) Разрушишь и построить

Одна из лучше всего засвидетельствованных загадок, — у одного экзегета на ней во многом держится интерпретация замыслов Иисуса, — таинственные слова о разрушении и восстановлении Храма[1734]. Какова бы ни была их первоначальная форма, Иисус наверняка не раз говорил нечто в этом роде[1735]. Хотя Марк и называет свидетелей на суде «лжесвидетелями»[1736], параллельная традиция у Иоанна, пророчество ученикам на горе Елеонской и осмеяние у креста[1737] увеличивают вероятность того, что подобного рода высказывание входило в объяснение акции в Храме. Нас же здесь опять интересует функция этого загадочного объяснения как царского притязания[1738]. Иисус сделает, в том или ином смысле, то, что сделал Соломон, сын Давидов, — или, mutatis mutandis, то, что сделали Иуда Маккавей с братьями. Его акция в Храме — притязание на царский статус.

(б) Скажи этой горе...

У Марка и Матфея Иисусова акция в Храме тесно связана с проклятьем смоковницы[1739]. Как часто отмечают, здесь один инсценированный символ интерпретирует другой. Впрочем, символ далее интерпретируется и загадочным высказыванием:

Если кто скажет горе сей: «Поднимись и ввергнись в море», и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, — будет ему…[1740]

Как мы помним, упоминание об «этой горе» в Иерусалиме поблизости от Храма должно было быть естественным образом отнесено к самой Храмовой горе. Есть здесь, однако, и библейская аллюзия, которая намекает, что это высказывание — еще и мессианская загадка. Зах 1–8 говорит о возвращении из плена, восстановлении Иерусалима, возвращении ГОСПОДА на Сион и строительстве Храма, а также (неудивительно) - о приходе помазанников, священника и царя[1741]. Зоровавель — давидическая фигура, на которую пророк, вопреки всей оппозиции, возлагает свои надежды относительно постройки Храма. Для указания на оппозицию он использует образ великой горы, с возможной (как в других отрывках Зах 1–9) аллюзией на Ис 40, где говорится о том, как горы и холмы станут плоскими при явлении ГОСПОДА:

Он сказал мне: «Это слово ГОСПОДА к Зоровавелю, выражающее: не воинством и не силою, но Духом Моим, говорит ГОСПОДЬ Саваоф. Кто ты, великая гора? Пред Зоровавелем ты станешь равниной; и вынесет он замковый камень при шумных восклицаниях: «Благодать, благодать на нем!»[1742].

На мой взгляд, высказывание о горе имеет двойной пафос:

1) Оно подчеркивает: Иисусова акция предвещает гибель Храму;

2) Оно указывает на Иисуса как на того, кто исполнит миссию, приписывавшуюся Зоровавелю, — быть истинным помазанником, строящим истинный Храм.

Какой бы смысл ни вкладывал в образ «горы» Захария, речь явно о чем–то мешающем постройке Храма[1743]. Поэтому в Иисусовой загадке:

1) Храм существующий противопоставляется Храму истинному;

2) Храм существующий подлежит разрушению (чтобы освободить путь Храму истинному);

3) Иисус — истинный помазанник, который вынесет замковый камень здания и тем самым завершит его.

Опять мы видим, что акция в Храме — притязание на царский сан.

(в) Иоанн Креститель