Иисус и Ессеи

И вот Ноеминь решила, что чем идти одной, — а путь-то был ох какой нелегкий, — так лучше уж вдвоем. И пошли они вместе. И дошли они до родного края Ноемини. И когда пришли они туда, все скорбели, что Ноеминь овдовела и что не было у нее сыновей, чтоб восстановить имя ее. И вернулась она к себе домой. По-настоящему бедными они не были, но было у них не так много денег, или чего поесть, или других вещей. И так жили они некоторое время.

А у Ноемини был родственник, которого звали Вооз, и был он уважаемый человек в их общине. Был он из дома Давидова, и весьма знатен, и человек очень праведный и добрый. И он владел многими полями, и Ноеминь послала Руфь в его поля подбирать колоски, что было дозволено. И сказала снохе, что это будет хорошо, поскольку знала, что это привлечет внимание. Ведь хоть они были очень бедны, показывать это — значит навлечь позор на дом. Мол, живут они в одном городе с родными, а должны ходить на поля подбирать колоски. Стало быть, так на них обратят внимание. Ноеминь надеялась, что из этого что-нибудь да выйдет. А может, как многие говорят, она про все знала и потому позволила, чтобы так произошло.

Ну, так или иначе, пошла Руфь в поле и собирала колоски, а надсмотрщики попытались помешать ей. И она сказала, что по закону имеет право делать так, потому что это остатки, которые были брошены. И это заметил Вооз, и он узнал, что она ему родня, вдова его родственника. Стало быть, они были одного роду-племени. И он, видя их затруднения, послал в их дом большое количество еды, чтобы им не надо было подбирать колоски.

А был еще один родственник, ближе Вооза, который должен был бы жениться на Руфи, если бы она пожелала выйти замуж. Потому что таков закон: если человек умрет бездетным, ближайший родственник-мужчина должен жениться на его вдове, если сам он холост. А ему было невыносимо думать, что она моавитянка (произнесено как «мовитянка») и не похожа на людей из его рода. Но ему также тяжко было думать, что Вооз, может, хочет взять ее за себя. Оттого-то он и метался.

Ведь если бы он сказал, что хочет жениться на Руфи, он бы взял родственницу, но не из своего рода. А если бы он позволил Воозу жениться на ней, так только этого Вооз и хотел, он это знал. Вот он и не мог решиться. Поэтому их вызвали. Вызвали к судьям. И тому родственнику сказали, что он должен взять Руфь в жены или отдать Воозу сапог свой[23]. Это для того, чтобы показать, что сделка заключена и они решили, что так пойдет. Сапог передается, чтобы показать, что все законно. И вот его пристыдили и заставили сделать это в присутствии людей.

Потому что он не хотел... Никак не хотел, даже назло Воозу, взять себе жену, вокруг которой поднялся такой шум. Она ведь была чужая, и не похожа на них, и все такое.

И вот они жили-поживали и добра наживали. От этой встречи Руфи и Вооза и пошел дом Давидов. Они для нас очень много значат. Их дом — это мой народ. А их сын был... Дай-ка подумаю... Это было... Давид был их внуком, сыном их сына. И оттуда мы все пошли...

Это все рассказывалось целых семь с половиной минут без перерыва.

Д.: Почему это твоя любимая история?

С: Это все рассказы о моей семье. И так было положено начало нашему дому (родословной, генеалогическому древу).

Д.: Была ли Руфь довольна таким решением,—что говорят свитки?

С: Да, она была довольна, потому что, говорят, будто она вышла и возвестила Воозу, чтобы он узнал, что таков ее выбор. И тот родственник и Вооз вместе преломили хлеб, и все было решено. А затем тот публично отказался от своих прав.

Д.: Ну вот, а если бы она не пришла вместе с Ноеминью, она никогда бы не встретила Вооза.

С: Встретила бы. Это случилось бы, так или эдак.

Д.: События вроде этого предопределены— ну, чтобы люди соединились?

С: Если есть долги, по которым надо расплатиться, — не важно, добром или злом, они должны быть уплачены. И такие события непременно произойдут. А мы должны вынести урок из них. И научиться не уклоняться от них, пусть от этого бывает много боли и душевных страданий. Если получится просто сделать все возможное в твоем положении и извлечь из этого урок, получится немыслимое благо.

Д.: То есть не сопротивляться, а соглашаться.

С: Да.

Глава 15 Моисей и Иезекииль

Моисей

История Моисея была хорошо известна Садди и имела для него большое значение, ведь он был наставником и преподавал Тору, в состав которой входили и Законы Моисея. Я добыла множество кусочков этой истории во время трех различных сеансов, собрала их вместе, и они прекрасно совпали. Б них мы найдем еще больше удивительных несоответствий известным сюжетам, чем в какой-либо из библейских историй, услышанных мною от Садди, — историй необычных, но все же вполне убедительных.