Иисус и Ессеи

Я подробно представила всю эту часть моей работы, чтобы можно было понять жизнь Иисуса на этом фоне. Люди, которые жили в Кумране, имели одну цель — накопление и сохранение знаний, и передавали эти знания, обучая тех, кто получил на это право. Выяснилось, что ессеи—люди спокойные и инертные, живущие замкнуто в своем маленьком мирке. Отделенный от остального мира, он был подлинным раем, идеальным поселением на полном самообеспечении. Он кажется нам поразительно современным на фоне жизни Израиля того времени. Когда бы житель Кумрана ни отважился выйти за пределы родных стен, он наблюдал резкий контраст между привычным образом жизни и тем, что видел во внешнем мире. Поэтому ессеи предпочитали жить в изоляции. Но они внушали страх и подозрение чужим, которые их не понимали, поэтому они должны были менять свой облик, переодеваясь. Кажется, что и местоположение Кумрана тоже скрывалось и было известно лишь немногим. Наверное, даже караванщики не знали подлинную цель существования этого поселения. Чужаков не пускали и в некоторые его части. И все же Садди утверждал, что одна из целей ессеев заключалась в свободном распространении знаний. Я думаю, это делалось исподволь, посредством учеников в красных повязках, которые учились в общине, а потом уходили жить в родные места. Полагаю, что этот раздел поможет представить Иисуса в такой обстановке и в таком окружении.

Эта часть работы показывает замечательную способность Кэти точно и подробно рассказывать о культуре, о которой она никак не могла знать раньше. Кто-то может возразить, что она могла прочесть о ессеях и Кумране в тех же книгах, что и я, и таким образом была подготовлена к моим вопросам. Я же знаю, что никаких изысканий она не проводила — ей это было неинтересно. Никогда, ни в какое время она не знала, какого рода вопросы я стану задавать. По всему разделу разбросаны факты, которых не найти ни в одной книге. В этой главе есть кое-что, относящееся к переводам свитков Мертвого моря, чего и сам Садди не знал. Это вполне нормально, если он не читал все свитки из библиотеки или ему они были известны под другими названиями. Если бы Кэти устраивала искусную мистификацию, она бы постаралась убедиться, что точна по всем пунктам, и ознакомилась бы со всеми этими переводами. Я полагаю, что глубина транса, в который погружалась Кэти, исключает возможность обмана. Она соскальзывала в личность Садди и выходила обратно очень легко и в буквальном смысле во всех отношениях становилась этим древним персонажем на протяжении тех трех месяцев, что мы встречались с ним.

Я хочу привести здесь несколько цитат из Иосифа Флавия, которые, как я считаю, имеют отношение к нашему рассказу. «Встречаются между ними и такие, которые после долгого упражнения в священных книгах, разных обрядах очищения и изречениях пророков утверждают, что умеют предвещать будущее. И действительно, редко до сих пор случалось, чтобы они ошибались в своих предсказаниях»[16].

«Удары судьбы не производят на них никакого действия, так как они всякие мучения побеждают силой духа, а смерть, если только она сопровождается славой, они предпочитают бессмертию. Война с римлянами представила их образ мыслей в надлежащем свете. Их завинчивали и растягивали, члены у них были спалены и раздроблены; над ними испытали все орудия пытки, чтобы заставить их хулить законодателя (Моисея) или отведать запретную пищу, но их ничем нельзя было склонить ни к тому, ни к другому. Они стойко выдерживали мучения, не издавая ни одного звука и не роняя ни единой слезы. Улыбаясь под пытками, посмеиваясь над теми, кто их пытал, они весело отдавали свои души в полной уверенности, что снова их получат в будущем»[17]. Ессеи должны были принести клятву «ничего не скрывать перед сочленами; другим же, напротив, ничего не открывать, даже если пришлось бы умереть за это под пыткой. Наконец, догматы братства никому не представлять в другом виде, чем он их сам изучил...»[18].

Это объясняет те трудности, с которыми я порою сталкивалась, пытаясь получить ответы на свои вопросы, и причину, по которой мне приходилось получать информацию окольными путями. Я удивляюсь, что ее вообще удалось получить. Я склоняла Садди к тому, чтобы нарушить строжайшие правила — основные правила его жизни, — то, чего люди в состоянии гипноза ни за что не станут делать. Они никогда не будут делать того, что противоречит их моральным принципам. И это при том, что то были моральные принципы не Кэти, а Садди. Это показывает, насколько тесно Кэти отождествилась с личностью ессея и до какой значительной степени стала им. Тем же объясняется и тот факт, почему легче было получить информацию от Садди-ребенка. Он еще не принес своих клятв и в своей детской наивности не осознавал, что выдает нечто запретное. Мы должны быть признательны, что смогли получить хоть какую-то информацию, пусть даже не мытьем, так катаньем. Вот еще один пример крепких уз доверия, сформировавшихся между мной и Кэти.

Я не верю, что эти сведения были бы открыты при каких-то других условиях.