Игры вампиров

— Нет, хотел тебя накормить, но совершенно не понимаю, что с чем едет, и что можно совмещать, а что нет, — Гера отошёл от холодильника и сел за стол.

— Спасибо за заботу, — искренне ответила я. — Но не надо себя мучить запахами нашей еды.

Я на самом деле была тронута его заботой. Достав из холодильника колбасу и овощи, я сделала салат и бутерброды. Гера внимательно наблюдал за моими действиями. Когда я села есть, я вспомнила, что Гера говорил про свой режим питания, и мне в голову пришла неприятная мысль. Я решила сразу прояснить этот вопрос, и подозрительно спросила:

— Гера, а ты меня хотел покормить, чтобы я потом покормила тебя? — и затаила дыхание.

— Нет, Майя, — он поморщился. — Почему каждый раз, когда я хочу сделать что-то хорошее для тебя, ты ищешь в этом подвох?

— Просто ты говорил, что питаешься раз в десять — двенадцать дней. Время пришло.

— Я могу и потерпеть. Не скрою, я бы с удовольствием попробовал твою кровь, но ты же будешь против?

— Естественно, — меня передёрнуло, когда я вспомнила, как меня укусил первый охотник. Второй раз я не хотела это почувствовать.

— Почему я так и подумал, — он вздохнул.

Когда с едой было покончено, и мы опять расположились в гостиной, я спросила:

— Сколько мы ещё здесь пробудем?

— До вечера, — нахмурившись, ответил Гера. — Если нападения не последует, переезжаем в другой дом, и я звоню Евсею.

Предательство

Нападения не последовало, и вечером мы выехали к другому дому. Гера был не в лучшем расположении духа, и я понимала почему. Если на нас нападут там, это будет обозначать, что подставляет нас его родной брат. Я, конечно, не знаю, как там принято у вампиров, но думаю что и для них предательство тех, кого ты считаешь своими близкими, неприятно. Я через это уже проходила, и мне стало жалко Геру. Ведь, в общем, он был вполне нормальным. Как не крути, но я знала, что характер у меня — не сахар, и вполне возможно, что будь на месте Геры другой вампир, я как минимум, ездила бы в багажнике машины, а как максимум — в постоянной отключке. Он ещё терпеливо переносил и мой характер, и моё поведение. А последние три дня, вообще вёл себя в высшей степени благородно.

О Боже! У меня, что «Стокгольмский синдром»? Я замерла от этой мысли. Я уже начала сочувствовать Гере, так недалеко и до его оправдания, а там и до любви…. Нет! Я не хочу этого! Я много делала глупостей в жизни, но если я влюблюсь в вампира, я побью все свои собственные рекорды, и мою фамилию можно спокойно вносить в книгу рекордов Гиннеса, открыв раздел «Самые тупые идиотки мира», сразу отдав мне первое место. Я испуганно посмотрела на Геру, убеждая себя, что это просто сочувствие, и ничего больше.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Гера.

— Нет. С чего ты взял? — смущенно пробормотала я, ругая себя.

— Просто у тебя такой странный взгляд, как будто ты впервые меня увидела, или скорее прозрела, что-то поняв, — ответил Гера.

— Тебе показалось, — произнесла я и почувствовала, что лицо и уши моментально стали гореть.

— Майя, чем дальше ты говоришь, тем меньше я тебе верю, — добродушно сказал он. — Может, всё же скажешь правду?

Я начала лихорадочно выискивать правдоподобную ложь, потому что свои настоящие мысли я не озвучу даже под страхом смертной казни. И меня озарило:

— Ладно, скажу. А твой брат или дядя не могут догадаться, что ты их вычислил? После смены машины, я бы пять раз подумала, прежде чем опять подставлять тебя. Они могут просто затаиться, и ничего пока не предпринимать.

— И такое может быть, — по-видимому, Гера и сам об этом думал. — Будь я на их месте, я бы и сам встревожился, после смены машины, но я им сказал, что она сломалась, и не говорил про то, что меня беспокоят частые нападения. Тут есть ещё и другой вариант — тот, кто сливал информацию о нашем местоположение, надеется на то, что я умру, и никто ничего не узнает. Ведь игра то на смерть, и никто особо не удивиться, если я погибну.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — ошеломлённо спросила я. — А если у них выйдет задуманное, никто ничего не узнает! Позвони Иви и расскажи о своих подозрениях!

— Нет. Я хочу сам посмотреть в глаза тому, кто это делает, и сам с ним разобраться, — в голосе Геры прозвучали стальные нотки.

— Гера, это глупо. А вдруг это твой дядя, и если у него всё получиться с тобой, твой брат будет следующим. Ты потянешь за собой в могилу и его!

— Майя, я очень постараюсь выжить! — ледяным тоном ответил он. — А потом устрою отдельную игру на выживание тому, кто захотел меня убрать чужими руками.

Таким я Геру ещё не видела. Это был настоящий злой, жестокий хищник. Такой не перед чем не остановиться, чтобы достичь своей цели. «Что лишний раз говорит о том, что к тебе он относиться ещё очень хорошо и терпеливо!» — вставило свои «пять копеек» моё подсознание. Тьфу ты, и опять! Гера мне не нравиться! Не нравиться, и всё — закрываем эту тему! Я стала злиться уже на саму себя.