Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений

Родители сознательно или неосознано с самого рождения учат детей, как себя вести, о чем думать, что чувствовать и воспринимать. Освободиться от этого влияния нелегко, потому что оно глубоко укоренилось и совершенно необходимо для биологического и социального выживания в первые два или три десятилетия жизни. Такое освобождение возможно только тогда, когда человек начинает вести самостоятельную жизнь, то есть обретает способность к сознаванию, спонтанности и близости, понимая, что именно из родительского наследия он хочет сохранить. В определенные моменты жизни он решал приспособиться к родительским требованиям и наставлениям. Такое приспособление представляет собой ряд решений; и впоследствии решения эти могут быть отменены, поскольку при благоприятных обстоятельствах они становятся обратимыми.

Следовательно, обретение самостоятельности состоит в освобождении от всего необязательного, от того, что обсуждалось в главах 13–15. И такое освобождение никогда не бывает окончательным: имеет место постоянная борьба со стремлением повернуть назад.

Прежде всего, как поясняется в тринадцатой главе, необходимо отбросить родовые или семейные традиции, как в случае с жителями деревни на Новой Гвинее, описанными Маргарет Мид; потом освободиться от влияния родителей, а также от влияния социального и культурного окружения. То же самое относится к требованиям современного общества в целом. Затем полностью или частично нужно принести в жертву преимущества, которые дает выполнение требований непосредственного социального окружения. Затем нужно отказаться от всех выгод и преимуществ, которые дает поведение Брюзги или Ничтожества, описанных в главе четырнадцатой. Вслед за этим человек должен добиться личного и социального контроля, так чтобы все классы поведения, описанные в приложении, стали для него предметом свободного выбора. Теперь он становится способен к свободным от игр взаимоотношениям, описанным в главе пятнадцатой. Отныне у него появляется возможность развивать способности, свойственные самостоятельной личности. По сути, вся эта процедура сводится к дружескому разводу с своими родителями (и другими Родительскими влияниями), так чтобы они могли время от времени приезжать в гости, но больше были не в состоянии властвовать.

Глава восемнадцатая. А ЧТО ПОСЛЕ ИГР?

В первой и второй частях этой книги представлена мрачная картина: большинство людей живут, коротая время в ожидании прихода Ригор Мортиса или Санта Клауса, причем выбор того, чем заниматься в ходе этого затянувшегося ожидания, очень небогат. Это повсеместно распространенная картина, но она отнюдь не обязательна. Некоторым счастливчикам дано нечто, не входящее в рамки любых классификаций поведения, нечто более ценное, чем любые игры, — способность сознавать происходящее, действовать спонтанно и вступать в подлинно близкие отношения с другими людьми. Но неподготовленному человеку все три возможности представляются пугающими и даже опасными. Пожалуй, для большинства людей лучше оставаться такими, какие они есть, и искать решение своих проблем в популярных социальных методах, например в чувстве общности с другими людьми. Об этом можно было бы сказать и так: для человечества в целом нет надежды, но для отдельного человека она есть.