Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры

Главные типы протеста — гнев и слезы. Большинство групповых терапевтов высоко оценивают эти типы протеста как проявление «истинных чувств», в то время как смех оценивается не так высоко и часто упускается из виду под предлогом, что не выражает реальные чувства.

Поскольку в девяноста процентах случаев гнев вызывается и одобряется Родителем, главный вопрос таков: «Что хорошего приносит гнев?» Он редко помогает достигнуть чего-то такого, чего нельзя было бы достичь без него и притом легче; а цену за него приходится платить высокую: несколько часов нарушенного метаболизма и, возможно, сильная бессонница. Критический пункт, после которого происходит вспышка гнева, возникает тогда, когда человек перестает говорить себе или друзьям «Я хотел бы…» (используя прошедшее время) и переключается на «Я хочу…» (используя настоящее время). Правило для гнева «на лестнице» такое же, как для «остроумия на лестнице». «Если вы сразу не сказали этого, не возвращайтесь, чтобы сказать, потому что скорее всего интуиция подсказала вам правильное решение». Наилучшая политика — подождать следующего случая, и, когда вы действительно будете готовы сказать лучше, вы скажете.

Фаза настоящего времени («Я хочу…») обычно кратковременная и сменяется будущим временем («В следующий раз я буду…»). Это означает переход от Ребенка к Взрослому. Я глубоко убежден (впрочем, не имея данных анализов в виде доказательства), что переход от прошлого к будущему совпадает с изменением в химизме обмена веществ; это какое-то незначительное изменение радикалов сложной гормональной субстанции, простой процесс восстановления или окисления. Это еще один выпад против иллюзии независимости. Когда человек в своем негодовании переходит от прошлого к будущему, он думает: «Я успокаиваюсь» или кто-нибудь говорит ему: «Ну вот, теперь ты пришел в себя». Но на самом деле он не «успокоился» и не «пришел в себя». Это простая реакция на изменение в химизме.

Почти всегда гнев — это часть игры «Ну вот ты и попался, сукин сын!» («Спасибо за предоставленную возможность рассердиться».) На самом деле человек радуется случившейся несправедливости, потому что с раннего детства несет в себе большой запас гнева и испытывает облегчение, когда может законно освободиться от него. («Кто бы в таких обстоятельствах не рассердился?») Вопрос в том, благотворно ли такое освобождение от эмоциональной энергии. Фрейд давно говорил, что это ни к чему не приводит. Однако в наши дни большинство терапевтов считают это хорошим признаком групповых встреч и оживленно обсуждают на совещаниях персонала. Все радуются, возбуждаются и испытывают облегчение, когда пациент «излил свой гнев». Терапевты, которые одобряют такое поведение пациентов и даже требуют его от них, считают себя гораздо выше коллег и без колебаний выражают это свое отношение. Reductio ad absurdum[81] подобного отношения находим в следующем утверждении воображаемого пациента: «С помощью общественного транспорта я добрался до своего района и решил, что сегодня буду общаться с властными фигурами, выражая свои реальные чувства. Поэтому я заорал на босса и швырнул свою пишущую машинку в окно. Босс был очень рад и сказал: „Хорошо, что мы теперь вступили в реальную коммуникацию и вы излили свою враждебность. Именно такие работники нам нужны. Кстати, я заметил, что вы прикончили другого нашего работника, стоявшего под окном, но надеюсь, это не вызовет у вас чувства вины, которое помешало бы нашим дальнейшим интерперсональным интеракциям“».

Отличить поддельный гнев от истинного обычно чрезвычайно легко. После гнева «Ну вот ты и попался, сукин сын!» пациент может улыбнуться, тогда как за искренним гневом на групповой встрече обычно следует плач. В любом случае пациентам следует дать понять, что им не разрешается швырять вещи или нападать на других членов группы. Любую попытку так поступить нужно остановить физическими методами, и, за исключением особых случаев, пациент, пытающийся совершить это, должен быть отстранен от групповых встреч. Однако существуют терапевты, которые позволяют пациентам физически изливать свой гнев и имеют необходимые приспособления и персонал для ликвидации возможных осложнений.

Плач в большинстве случаев тоже притворство, он может быть даже драматическим представлением. Лучший способ судить о плаче — учесть реакцию остальных членов группы. Если они испытывают раздражение или сверхсочувствие, слезы, вероятно, поддельные. Искренний плач обычно вызывает уважительное молчание и искренние ответы, полные Аристотелевой трагической жалости.

К. История вашей жизни