Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры

Он несколько минут говорил на эту тему, а мать сидела рядом с ним, напряженная, со сложенными на коленях руками, как ее научили в детстве, так что подвижными у нее оставались только лицо, голова и шея. Слушая сына, она вначале удивленно подняла брови, потом нахмурилась, слегка покачала головой, потом поджала губы, потом печально склонила голову, снова подняла и опять наклонила набок, приняв позу мученицы. Все время, пока сын говорил, пластичные движения головы и мимика лица матери были выразительны, как у героини «мыльной оперы».

Когда ее сын закончил, доктор Кью спросил у Клары:

— Почему вы все время, пока он говорил, меняли выражение лица?

— Я этого не делала, — удивленно ответила она.

— Тогда зачем вы качали головой?

— Я не знала, что качаю.

— Конечно, качали, — сказал доктор Кью. — Все время, пока он говорил, ваше лицо реагировало на его слова, и именно поэтому он чувствует себя неловко, когда разговаривает с вами. Вы сказали ему, что он может говорить, что хочет, но поскольку ваши реакции на его слова совершенно ясны, даже когда вы молчите, он не решается говорить. И вы даже не осознаете, что реагируете. Если это производит на него такое действие теперь, когда он взрослый, представьте себе, как это действовало на трехлетнего мальчика, который все время внимательно следит за лицом матери, чтобы понять, как он воздействует на нее. Вот почему он думает, прежде чем что-то вам сказать, и вот почему вам кажется, что вам не с кем поговорить.

— Но что же мне делать? — спросила она.

— Когда вернетесь домой, встаньте перед зеркалом. И когда сын заговорит с вами, наблюдайте за своим лицом в зеркале. А сейчас что вы думаете о его словах? — спросил доктор Кью, и беседа с этого места пошла дальше.

В этом случае Родитель Клары слушал сына с материнским уважением, и таково было ее активное Я в этот момент. Тем временем ее Ребенок реагировал на услышанное совсем по-другому, но ни ее Родитель, ни ее Взрослый не подозревали о мимике, потому что она не могла ее «ощущать». Но ее сын, однако, был прекрасно осведомлен о реакциях Ребенка матери, потому что они происходили у него прямо перед глазами. Ее Родитель был искренен, но с ним было невозможно связаться, и все в группе, кроме самой Клары, видели, почему сын не решается с ней разговаривать.

Принцип пластичного лица применим к описанным выше «материнской улыбке» и «юмору висельника». Мать может не сознавать, что происходит у нее на лице и какое влияние ее выражение оказывает на детей.

Б. Подвижное Я

Не менее, чем пластичное лицо, на действие сценария оказывает влияние имеющее психологическую природу подвижное Я. Оно основано на том же самом эффекте осознания. Ощущение Я подвижно. В любой момент оно может сосредоточиваться на любом из трех состояний Я и, если подвернется возможность, может перейти от одного состояния к другому. Осознание Я не зависит от остальных особенностей состояний Я и от того, что эти состояния Я делают или испытывают. Оно подобно электрическому заряду, который свободно перескакивает с одного конденсатора к другому, независимо оттого, для чего используются эти конденсаторы. Ощущение Я передается вместе со «свободным катексисом»[67].

То из состояний Я, которое в данный момент активно, ощущается как реальное Я. Когда в человеке просыпается его гневный Родитель, человек чувствует, что это и есть его Я, подлинное Я. Несколько минут спустя, в состоянии Взрослого, он поражается тому, что сделал, и считает, что его Взрослый — это и есть его подлинное Я. Еще позже, когда его Ребенок стыдится своего дурного поведения, это опять осознается как подлинное Я человека. (Предполагается, что инцидент — реальное происшествие в жизни данного человека, что он не просто играет роль гневного Родителя или кающегося Ребенка. В ролевом поведении Ребенок не подлинное Я, а игра, подделка.)

Чтобы проиллюстрировать воздействие подвижного Я на повседневную жизнь, возьмем всем знакомый пример ворчливой жены. Обычно Зоя добродушна, общительна и легко приспосабливается к обстановке, но временами начинает критично относиться к мужу. Это ее ворчливый Родитель. Позже снова выступает ее любящий веселье, общительный, гибкий Ребенок, и Зоя забывает, что говорила в состоянии Я-Родитель. Но муж не забывает и остается настороженным и отчужденным. Если такая последовательность повторяется снова и снова, замкнутость и настороженность мужа становятся постоянными, а Зоя не может этого понять. «Ведь нам было так хорошо вместе, — говорит ее очаровательный Ребенок. — Почему ты замыкаешься?» Когда ее подлинное Я — Ребенок, она забывает или упускает из виду то, что сделала, когда ее подлинным Я был Родитель. Одно состояние Я не очень следит за другими. Ее Родитель забывает о том, как им было весело, а ее Ребенок забывает о воркотне. Но Ребенок мужа (и его Взрослый тоже) помнит все сказанное ее Родителем и живет в состоянии постоянных опасений, что это произойдет снова.