Игры с прошлым

себе скомандует: «СТОП!»?

Сосед готовит детей,

пустив жене пулю в лоб.

А тот смешной старичок,

что так любил крепкий ром,

закинул трос на крючок —

качается над двором.

И с каждым днём больше крыс,

и ещё больше ворон.

И вот уже здравый смысл

ты видишь в мире таком.

И понимаешь, что смерть

бывает очень сладка,

особенно, если сметь

чужую жизнь – с молотка…

И если вправду такой

исход готовит наш век,

скажи, какою тропой

пойдёшь в нём ты, Человек?

Не важно

Разве важно – о чём? если небо устало гореть,

если бредит дождём и боится навек умереть.

Разве важен ответ? если море восходит звездой,

растворяя свой свет в безграничье пустыни земной.

Разве важно – за кем? если сердце стучится в висках,

если внутренних схем паутина рассыпалась в прах.

Разве важен исход? если вся твоя жизнь – балаган,

и последний восход свой ты льёшь вместо водки в стакан.

А солнце зашло на востоке

Сегодня солнце зашло на востоке.

Во сне люди видели небо

И лунного света потоки.

А лошади чавкали хлебом

И били копытами стойла.

Вокруг завывали собаки,

Почувствовав запах застоя,

И славили таинство драки.

Напуганно ухали совы.

Журчала вода в водостоке.

Стучали угрюмо засовы.

А солнце зашло на востоке.

Я тебя встречу

Уходи.

Даже если не ждут.

Даже если –

босыми ступнями

по холодному льду кривотолков.

Я сдержу их –

они не поранят.

Я поверю –

ты станешь удачей,

принесёшь мне

счастливый билетик.

Уходи.

Даже если метели

заметают следы.

Если звезды

навсегда затерялись в тумане.

Я зажгу своё сердце

и светом

озарю тебе путь до ночлега.

Стану ветром

вести твой корабль,

не позволю

разбиться о рифы.

Уходи.

Но, устав от дороги,

возвращайся,

и я тебя встречу.

Чтобы жить

Я пью чужую боль, как молоко,

как лауданум для мятежной плоти.

На сердце – хаос, но душа – на взлёте

стремится в небо робко и легко.

Как мало нужно, чтобы воспарить! —

сквозь горе и терзанье, крик и муки.

Пока один заламывает руки,

другой находит силы, чтобы жить.

Дитя человеческое

Я был рождён почти сто лет назад, —

Дитя всененавидящего века.

Во мне усилья человечьих чад,

Хоть я и не похож на человека.

Мне сердцем стал железный агрегат,

Что не подвластен боли и сомненьям.

И в миг любой, как много лет назад,

«Забьется» он, свершив предназначенье.

Быть может, буду найден я в лесу

Или в песке откопан строй отрядом.

Я был рождён людьми, как Божий суд.

Я должен стать взорвавшимся… снарядом.

Когда люди разучились мечтать

Было грустно, и небо плакало звёздными слезами. Мальчик и девочка, держась за руки, шли по крыше. Песочный кот сидел на трубе и слизывал капли дождя с промокших крыльев.

– Безобр-р-разие, – сказал кот. – Звездопад в марте – это нарушение всех правил закономерности.

– Молчи! – прикрикнул мальчик и больно стукнул хвостом по лысой морде кота. – Неужели не видишь, она снова стала красной.

Кот взглянул на луну и увидел, что она действительно красная.

– Опять кто-то играл со спичками, – бесцветно сказал он и спрятался в своих расправленных крыльях.

Мальчик и девочка, всё так же держась за руки, подошли к краю крыши и сели на карниз. Горячий ночной ветер легко позванивал колокольчиками, вплетёнными в их гривы. Девочка покрутила миловидной головкой и, резко выбросив язык, поймала пролетавшую мимо муху.

– Как красиво серебрится сегодня бездна, – сказала девочка и облизнулась. – Мне даже захотелось жить. Кот недовольно хмыкнул из-под сложенных крыльев, но промолчал.

– Ну да, захотелось, – услышала его робкий протест девочка. – А что же в этом плохого? – А я что? Я ничего, – тут же ретировался кот, не желающий ещё раз получить по физиономии стальным хвостом.

– То-то же, – просвистел мальчик, не открывая рта. – А то я бы тебе…